– Ты куда – хрипло спросил Руслан
– Я пойду в свой номер – тихо ответила Анна
Таким же хриплым голосом Руслан сказал-приказал:
– Ляг на место. Я привык, чтобы мои женщины проводили со мной ночь полностью. Я услугами девок на час пользоваться не привык.
Анна оробела от тона его голоса и тихонечко прилегла на краешек. Эту ночь она спала плохо, ей снился Руслан в страшной маске, который рвал ее ярко-красными руками, раздирал ее нутро и душил, заглядывая ей в лицо черными бездонными глазами.
Утром Анна с трудом открыла глаза. Все тело болело от неудобной позы во время сна, и она до сих пор не понимала резкую перемену в Руслане ночью. Дверь в номер распахнулась, и вошел Руслан с огромным букетом цветов под мышкой и подносом в руках. А на подносе золотился апельсиновый сок в тонком бокале, дымился кофейник, одуряющее пахли булочки, и золотился мед в плошке. Руслан сел на кровать, кинул букет ей на ноги с тал ласково ее кормить с ложечки. Анна не могла понять этих метаморфоз. Ночью он яростный и злобный демон, а при первых лучах солнца – ласковый плюшевый мишка.
Днем они лежали на пляже, Руслан ловил каждый ее взгляд и предугадывал желания. Только она подумала о холодном стакане с пивом, он уже нес ей его, только она решила окунуться в бассейн, он уже вставал, держа наготове очки и полотенце. И снова говорил, говорил, говорил. Его голос тек как сладкий апельсиновый ликер, его слова обволакивали как нежное пушистое облачко. День пролетел как 5 минут и после ужина они оказались уже в ее номере. И все повторилось, причем повторилось как в худших кошмарах. После трех часов мучений, Анна сорвалась и побежала в ванную комнату. Захлопнула дверь, повернула задвижку и склонилась над унитазом. Ее рвало и выворачивало наизнанку, в голове стучало, и слезы заливали глаза. Она села на пол, облокотившись на холодную кафельную стенку ванной, и тихонько выла. «Как? Как это может происходить со мной?» – кричали голоса у нее в голове. Ей было погано. Так погано, как будто она вывалилась в фекалиях прилюдно и все хохотали и тыкали в нее палками. Руки, ноги, шея, плечи, живот – болело все. Ее нутро ныло и ломилось наружу резкими болевыми толчками.
Анна еще долго сидела на холодном кафеле и глотала соленые слезы унижения. А потом потихоньку прошмыгнула в комнату. Руслана не было, кровать была идеально застелена, как будто только что за собой закрыла дверь, вышколенная турецкая горничная. Даже аромата его одеколона не наблюдалось в воздухе. Это очень страшило. Он испарился как человек-невидимка, не оставив после себя ничего.