Но в Алене подозрительно, до бешенства, до нарочного молчания, до настойчивых вопросительных взглядов на Травкина, ничего не было. Ничего. Она последняя маленькая матрешка, которая больше не открывается: посмотри, покрути и засовывай обратно.
– Это классно, – интересно, у нее внутреннее кровотечение не начнется? Камилла не будет просто так делать из кого-то врага.
– Спасибо, – ей не нравится тон Камиллы, и Алена неосознанно делает такой же.
– Будет трудно, – надеется, что Алена заплачет и убежит сегодня же, – особенно тебе, в старшем хоре.
– Прекрасно. Не могу дождаться.
– Все-е-ем привет.
Можно не определять голос.
– Быстро, поднимайте ноты.
Можно было услышать скрип двери и моментальный взгляд Крыловой в точку над головой Ларины. В зал много кто входил, но только при его появлении она удостоилась посмотреть мимо, на дверь. Травкин проходит мимо нее и по инерции дотрагивается до плеча. Идет боком, со стороны стульев. Иначе не пройдешь. Ему все равно, кто мешал пройти и кого он слегка отодвинул. Даже не взглянул. А она…
А она опять думает, слишком сильно думает о плече.
Она наблюдает за ним, чувствуя себя призраком. Не может быть, чтобы он вел эти репетиции три года, а она оказалась здесь только сейчас. Какие три года… он был здесь вечно.
– Показывайте, показывайте. Выше руки, – недовольный, медлительный, громкий голос, – че какие слабенькие, – тише, себе под нос.
Ларина дождалась, когда остальные начали неловко поднимать бумажки выше, и тоже подняла свою выше.
– А вы? – он взглядом вырывает из толпы двух девочек и одного парня. Не вырывает, а тыкает. Отталкивает. Всех от себя неосознанно отталкивает.
– Я не успела распечатать, правда, сегодня утром было…
– На выход, – кивает он и наконец-то кладет свою черную сумку на пианино. Никак не мог дойти. Он не услышал поспешных шагов за спиной и обернулся. Стоят, дышат, надеются. Алена тоже надеется. – На выход. Я не шучу. Все трое. А дома подумайте, почему вы сюда ходите и на каком это у вас месте. Если вам хор не нужен, мне вы не нужны тем более, – тройка несчастных уже уходили, но застыли. – Договорились?
Только парень типа кивнул, сожрав губы, а две девки решили быстро и обиженно уйти, спрятав взгляды в паркете. Алена оглянулась, когда выходил каждый. Хотелось попросить остаться. Они втроем такие грустные, а Алена такая добрая.