Около шлагбаума прохаживается часовой. Из-под наброшенной на плечи плащ-палатки торчит только обтянутая матерчатым чехлом каска. Чехол тоже промок, и по нему стекают струйки воды. До моего слуха доносится хлюпанье сапог по грязи – дорога тоже напоминает собою болото. Дождь… он, наверное, никогда здесь не заканчивается. Блестящий под его струйками пулеметный ствол угрюмо уставился на дорогу. Я стою у пулемета, опершись о промокшие мешки. Нам всем давно уже обрыдло это место. До чертиков надоел окружающий пейзаж. Мы все дружно ненавидим местных жителей: это по их вине наше отделение безвылазно торчит в этой дыре. А они… Они иногда проезжают мимо нас. Те взгляды, которые на нас бросают, не преисполнены братской любви. В них отчетливо читается: «Эх, повстречаю я тебя темной ночью… когда ты будешь один и без оружия…»
Но среди нас нет дураков – выходить за пределы поста по ночам. Тем более – безоружным. Никто не строит иллюзий на этот счет.
И мы мстим местным. Провожаем их машины пулеметным стволом, подолгу мурыжим их у шлагбаума и демонстративно пощелкиваем предохранителем оружия. Это сильно нервирует аборигенов, и глаза, только что горевшие злобой, становятся испуганными и неуверенными.
Но рано или поздно наступает ночь. Нормальные люди ночью спят, даже на войне. Однако эта война – особенная. Здесь редко случаются открытые столкновения, чаще всего пули прилетают откуда-то издали, из кустов и густого леса. Никто не знает, насколько эффективен наш ответный огонь. Бывает, мы выкашиваем из пулеметов целые просеки, срубая тонкие ветви кустов и подстригая густую траву. Но редко когда кто-то из нас ходит в лес, для того чтобы проверить результативность собственного огня. А вот стрелкам нет необходимости заглядывать к нам на пост: сарафанное радио работает исправно, оповещая их обо всех наших потерях и передвижениях.
Но иногда крышу сносит и у них. И остервенелые бородачи лезут на наши посты с ножами в руках. Зевнул часовой, замешкался с открытием огня пулеметчик – все, можно списывать отделение. Попасть к ним в плен… Лучше уж рвануть кольцо на последней гранате. На наше счастье, такое бывает нечасто, их тоже не слишком много, и восполнять свои потери бородачам не так легко. Однако в те моменты, когда к ним прибывает с инспекцией какое-то начальство, от налетчиков требуют предъявить товар лицом – напасть на пост, заложить мину, обстрелять патруль… И тогда вновь летят пули из леса и огрызаются в ответ наши пулеметы.