Уже собиралась спуститься с крыльца, как в сумке зазвонил
телефон. Кто там так вовремя? Мне обрадовать нечем. Полезла во всем
известную «черную дыру», разгребая кучу вещей и увидела на экране
номер звонившей.
«Светка» - моя хорошая подруга.
Как вовремя – подумала я, и в этот момент меня окатило сильной
волной ветра. Если бы я не была в скользких сапожках, на которые
давно мечтала сделать профилактику, но руки, точнее ноги не
доходили, то все могло быть иначе. Но снег, хрустящий под ногами,
разъехался, открывая подошве ледяную скользкую поверхность, и я
полетела с лестницы. Вот прям так, с открытой сумкой с телефоном в
руках и опупевшим выражением лица… Кажется, был еще оглушительный
визг, но его я помню плохо, потому что все застлала черная пелена и
сознание померкло.
***
Голова болела так, словно ее протыкало множеством металлических
игл. Веки разлепились не сразу, они были настолько тяжелыми, что ни
в какую не желали поддаваться, но я все же победила, и в глаза
брызнул яркий золотистый свет. Сначала я решила, что попала в рай и
поморщилась. Если в раю так ярко, что хоть глаз выколи, можно мне
на пару этажей ниже?
Когда свет стал привычным, и очертания прояснились, я увидела
резной потолок с цветочной лепниной, которая если бы не белый
невзрачный цвет, показалась совсем живой. Красота какая! Где это я?
Вряд ли такие потолки могут быть в детсадовском медкабинете, да и
комната, обставленная старинной мебелью и стены, обшитые парчой, в
больничной палате быть не могут. Даже запах, наполнявший комнату,
играл приятными слегка сладковатыми нотками. Кровать же, на которой
я лежала, была такой огромной, что на ней могло поместиться человек
десять, при этом каждый смог бы лежать с комфортом. Какой
средневековый антураж, даже меня в сорочку переодели… Стоп! Какая
сорочка?
Перевела взгляд вниз и опешила. А когда это моя грудь
увеличилась в объеме? Отдернула вырез, осмотрела "добро" и
осознала, что никакого волшебного пуш-апа нет. Все свое,
натуральное. Только талия стала уже, кожа такая белоснежная, а с
ногтей пропал вчерашний розовый маникюр. А я ведь над ним целый час
возилась, нанося поэтапно два слоя. Ситуация, мягко говоря,
озадачивала, это я заметила еще отчетливее, когда от нахмуривания
бровей голову прострелила очередная волна боли. Как-будто кто-то со
стороны отвесил мне хорошую оплеуху в висок, а потом еще добавил с
другой стороны, добротно так, со всей ответственностью.