Мы с Шуриком еще несколько раз подразнили Мишку, обрызгав его водой, после чего он тоже сдался и вышел под дождь, чтобы отомстить. Но месть быстро переросла во всеобщее веселье, мы бегали по лужам, обрызгивая друг друга. Дождь был теплым, поэтому речи о том, что замерзнем, даже не возникало. Вскоре дождь закончился так же резко, как и начался. У всех волосы стояли торчком после небесного душа. Мы сели на скамейку у подъезда: для насквозь промокших мокрая скамейка была не помеха.
Вскоре из подъезда вышла моя соседка, бабушка, которой на вид было лет 70, а то и 80. В отличие от всех остальных ворчливых старух, которые любили сидеть на лавках и сплетничать, она всегда была к нам очень приветлива и доброжелательна. Мы с ней никогда не ругались, и она частенько угощала нас ягодами со своего небольшого огорода за домом.
– Здравствуйте, мальчишки! – улыбнувшись, поздоровалась с нами пожилая соседка.
– Здравствуйте! – ответили мы хором.
– Ох, что ж вы так-то промокли. Сухого пятнышка на вас не видно. Смотрите – не простыньте.
– Да мы не успели забежать под крышу, – ответил я.
– Понимаю, понимаю. Я сама еле-еле успела до подъезда добежать, чтобы не быть, как вы. Все бросила в палисаднике. Вот пока переоделась в сухое, а дождь уже кончился. Пойду сейчас забирать свои пожитки. Вы еще тут будете?
– Ну пока да…
– Подождите, подождите, – перебила она меня, – Не уходите ребятки. Я быстро, – и ушла за дом.
Мы переглянулись, пожали плечами и продолжили свой разговор. Через пять минут бабуля вернулась, неся в руках целое ведро клубники.
– Держите, мальчики. Кушайте, на здоровье! – сказала она, протягивая нам ведерко.
– Ой, да что вы! Не надо. Куда ж нам столько? – стали отнекиваться мы.
– Берите, берите. Я живу одна, мне угощать некого. Дайте хоть вас порадую своим урожаем. Мне одной все равно это не съесть. Я вы с удовольствием поедите.
– Спасибо вам огромное! – сказал я, а друзья подхватили.
– Кушайте на здоровье! Может, вспомните как-нибудь меня добрым словом, – сказала бабуля, улыбнулась нам и пошла обратно на свой маленький огород.
– Вот есть же добрые старушки! – сказал Мишка, беря ягоды. – А у меня в подъезде одни старые грымзы, мимо них даже страшно проходить, боишься что прицепится или обвинит в каком-нибудь преступлении. Вредные до ужаса.