Безвольного сделал с героя слугу.
Тот демон убитый рассеялся в прах,
А воин Калиф не стоял на ногах,
Упал на колени он, еле дыша,
И в Лимб провалилась героя душа.
Калиф одержимый вновь силы вернул,
К темной магии мира сего он прильнул.
И грешников души начал пожирать,
Прислужников божьих вокруг убивать.
Хотели убить его Боги Суда,
Запретила Камира: «Н ельзя! Никогда!
Пусть телом крушит все вокруг, убивает,
Но добрый внутри человек обитает».
И спор не решить, ведь кто прав – неизвестно,
Тут явился Коэлус верховный небесный,
И призвал кузнеца, имя Кирес ему,
Для души непокорной создал он тюрьму.
Заковал одержимого в цепи златые,
И вернули рассудок Калифу святые.
Стал служить при дворце у Аида царя,
За спасенье души своей благодаря.
Взор глубокий пронзил Лайонеля мгновенно,
Калиф поклонился святому смиренно.
Словно тьмою покрыта его голова,
С уст холодных слетели, как птицы, слова:
«Путь лежит ваш к Аиду, верховному богу,
По дворцу проведу, покажу вам дорогу,
Чтоб новый святой королю покорился»
«Спасибо за помощь» – старик поклонился.
И молча прошли в коридорах просторных,
На пути лишь встречая святых и придворных.
В лабиринтах дворца еле двери нашли,
Наконец-то к покоям Аида пришли.
Постучался несмело, вошел Лайонель,
Ко владыке, что бог и король королей.
На троне сидел и в хандру погрузился,
Но увидел он гостя и вмиг оживился.
Лайонель в окружении белых колон
Поздоровался вежливо, сделал поклон.
Ответил Аид и на ноги поднялся,
Подошел к человеку, со смертным сровнялся.
Встретил взглядом умершего, жизнь прочитал,
С предпокоев Калифа в палату призвал:
«Я взываю к Тебе, мой прислужник покорный!»
В этот миг средь палаты явился придворный.
Пред святым мудрецом и Аидом предстал,
Лайонеля в покои святые забрал.
Оказался средь злата и пышных палат,
Где на креслах удобных святые сидят.
Все из них тут явились своею дорогой,
Не нуждаясь ни в чем после жизни убогой.
Наслаждаются временем мук окончаний,
Без работ и забот, вообще без заданий.
Лайонель сел средь них, и в роскошах тонул,
Словно время забыл и надолго уснул.
Те, кто были при жизни святыми, прогнили,
О деле благом навсегда позабыли.
Много лет пролетело пером в небесах,
Искра правды и чести исчезла в глазах.
Тот кто жил, как святой, окунулся во мрак,
А вернуться к началу не выйдет никак.
И спросил тут святой: «что случилось со мной?