Он вышел обратно на Ленина, посмотрел в обе стороны. Куда теперь, домой? Наверное…
Побрёл в свою сторону. И тут увидел впереди фуфайку, как у брата. Может он? Наврядли. Сейчас полгорода носит фуфайки, мода такая. Их и называют «фуфаечники»… Но схож со спины, и походка, как у Антона. Нет, ну он…
– Слышь, Антоха, ты? – окликнул Рома.
Парень оглянулся, Рома понял, что ошибся. И услышал:
– Чего-то хотел?
– Обознался, извини…
– А курить есть? – теперь тон наглее.
– Нету…
– Спортсмен что ли? – теперь с ноткой презрения, а это уже слишком. За такое бьют.
– Заметно? – Рома ухмыльнулся, сверкнул глазами. На наглость надо отвечать наглостью.
«Фуфаечник» не стал продолжать, пошёл своей дорогой. Он, должно быть, забыл Рому уже через пять шагов. Да и кто он такой, чтоб о нём помнить? Какой-то странный тип, встреченный на вечерней холодной улице приморского города. Города, где можно запросто выхватить по рылу не только за что-то, а просто за то, что ты по нему идёшь…
Лену он узнал сразу, едва подошёл к «Горизонту», хотя видел всего раз и то голой. Сейчас она была одета в короткую шубку и стояла справа от входа, рядом с афишей фильма «Тридцатого уничтожить». Осмотревшись и не заметив ничего подозрительного, Антон направился к девушке. Но тут же остановился, потому что его опередил какой-то тип, отделившийся от группы подходивших к кинотеатру парней, по виду студентов. Этот тип о чём-то заговорил с Леной. Слов было не разобрать, но по реакции девушки Антон понял, что общение ей не нравится, и потому поспешил подойти. Из кампании студентов крикнули:
– Да брось, Егор, найдём мы тебе бабу! Пошли, сейчас кинуха начнётся!
Тот, кого назвали Егором, крикнул в ответ:
– Не, такую не найдёте! Точно говорю…
Но его снова позвали:
– Не гони, Егор… Пошли, время…
– Да сейчас, погодите…
Подойдя вплотную, Антон увидел, что этот Егор явно подпитый. Он был старше и к тому же с дружками. Тем не менее, Антон заговорил:
– Я не понял… Чё за дела?.. Привет, Лен… Чё этот от тебя хочет?
Студент явно не ожидал вмешательства со стороны. Но увидев, что Антон один, грозно спросил, сверкая глазами:
– А ты откуда нарисовался? Кто такой?
Антон уже видел, что к ним подтягиваются ещё двое из кампании и заговорил громче, чтобы и они слышали:
– Не важно… Это моя девчонка… Я ей тут стрелку набил… Что-то не нравится?