Я не хочу!
«Потому что я люблю тебя…» – снова
слышу я, но не понимаю, откуда звук, и сколько не пытаюсь вырваться
из тьмы, всё бесполезно. «Хочу, чтобы ты прожила свою жизнь, не
узнав войны и боли. Если оставлю тебя здесь, уже через пару лет
тебя не будет. Я не хочу, я не готов!..»
Не надо! Страшно… Останови… Верни… Я
не хочу…
А? Что это?
Я замерла, затихла, внезапно различив
что-то среди этой холодной темноты, в которую была погружена. И чем
больше вслушивалась, тем больше различала тихую песнь, звучавшую
откуда-то извне.
Что это? Кто?
Мне никто не отвечал, но песня
зазвучала будто бы громче, обволакивая меня, точно бабушкина
колыбельная перед сном, и будто бы давая понять, что я всё-таки не
одна. Звуки были странными, тягучими, непонятными мне: поёт это
кто-то или играет, я не знаю, но я помню её. Не знаю откуда, но
помню. Хорошо. Там кто-то есть… Кто-то ждёт меня?..
Это хорошо… Тепло… Нужно немного
подождать, и всё вернётся…
Серёжа ошибся. Никакого перемещения
во времени невозможно, никаких вневременных полей… Мне нужно только
подождать...
Но только я было успокоилась, как
вдруг тьма вокруг меня дрогнула вновь, поддавшись резкому скачку в
течение песни, что так убаюкала меня. А вместе с тьмой
встрепенулась и я, ощутив укол сердца. Я не поняла, что это, но
насторожилась, прислушиваясь. И он пришёл, этот самый звук, что
скачком врывался в ровное полотно заунывной мелодии, и вытягивал
куда-то меня за собой, будоража теперь не только сердце, но и
мысли. Он не давал мне расслабиться, мешал думать, не отпускал,
хаотично ломая лад песни, врезаясь в неё всё чаще и чаще, а потом и
вовсе перекрывая нараставшей высотой и чистотой, благодаря которой,
на меня стали наваливаться огрызки памяти.
Красное небо и объятая огнём земля, я
видела их, видела, и не хотела видеть: и людей, что убивали друг
друга, и бушующий океан, поднимавший свои воды выше небес, и
страшных уродливых тварей, что бродили по разрушенным городам, и
непонятные мне, пугающие своей величиной и опасностью машины,
изглоданный крушениями лес с ломаными деревьями, и голые скалы с
сотней тощих разномастных собак и волков, с надеждой смотревших в
небо, лишённое луны.
Всё это были огрызки воспоминаний,
несколькими секундами моей жизни в небытие, когда сознание
возвращалось ко мне, от которых ужас только рос и крепился. И
только песня, тихая песня, полная тоски, не давала моему сердцу,
уставшему бояться, разорваться от муки, что я не могу вернуться
назад. Она спасала меня, а я отдавала ей свои желание, чаяния и
мечты о жизни, которой была лишена.