Ай! Чёрт! Опять я подставилась! Эй!
Да у меня уже на заднице снежный плацдарм, ты можешь быть не таким
метким?! Нет, не может. Всё! Придётся переходить в рукопашную, пока
он меня тут не прикопал. Только как? Опять же кинет в сугроб и на
этом дело встанет. Придётся применять женскую хитрость. Ну,
держись, Халк! Поцелуй или жизнь!
И я сиганула на него из-за угла…
Тьфу ты, чёрт перекаченный! Нет в
тебе понятия. Я ж без «оружия» была! Один из ближних сугробов тут
же стал моим «последним пристанищем», я сквозь него провалилась на
добрых полметра. Чёрт! Как отсюда выбираться-то? Если пошевелюсь
меня ещё чего доброго снегом завалит. А лежать холодно вообще-то. И
мокро. Какой-то неправильный у них снег.
– Кижум… – жалобно завыла я из
сугроба, понимая, что сама отсюда ну никак не выберусь.
А вот и он. Сначала на меня наползла
огромная тень, а потом в лучах яркого солнца появился мой дорогой
монтр. Если бы не знала, что это он, первый раз бы его увидела, то
точно бы заорала, как резаная. Из-за слепящего солнца очень его
тёмная фигура пугала.
Сразу как-то вспомнилось наше
знакомство, как он надо мной на шкурах навис. Вот это я дала ему
тогда жару. А теперь смешно. И как я могла не заметить, что он
совсем и не страшный, и зеленее, будто тогда был, а сейчас вообще
на человека похож, и зелень его мне теперь кажется вполне
приятной.
– Спасибо, – поблагодарила я, когда
он осторожно вытащил меня за руки из сугроба и поставил рядом с
собой. – Большое спасибо, – тише повторила я, обнимая его за талию,
прижимаясь к нему.
От тулупа пахло нашим домом: кашей,
немного дымком и мехом. Я так соскучилась. Хочу снова просто
посидеть с тобой за столом, вместе поужинать, вместе смурфов
кормить, вместе лечь спать. И чтобы никто не лез к нам, не говорил,
что можно делать, а что нельзя. А ты? Разве ты не хочешь того
же?
Я подняла на него глаза. Хочет.
Конечно, он хотел того же. Поцелуешь? Пожалуйста… Я так хочу
чувствовать, что нужна тебе… Потому что ты нужен мне очень…
очень-очень…
Наверное, Халк понял моё желание,
почувствовал, потому что всё-таки начал наклонятся ко мне. Я с
восторгом и страхом ждала этого мига, потому что знала, что в этом
дурацком мире за нами постоянно следят. Наверное, об этом же думал
и он, потому что не торопился, будто бы настраивая себя на то, что
вскоре должен будет остановиться. У меня даже сердце заболело, и
слёзы на глаза выступили.