Теперь уже можно было обалдевать по
полной программе, что я и сделала, ошалело рассматривая
металлический сундучок.
«Это чего?» – с придыханием
обратилась с вопросом к форкошу я.
«Это она тебе дарит. Личный
минимальный набор красоты».
«А с чего вдруг?».
«Порыв. Я не особенно силён в
понимании ваших женских закидонов и тебе не стоит об этом всерьёз
размышлять. Отставь в сторону, ты и без этого красива».
Я натянуто улыбнулась. Что-то как-то
стрёмно стало. И Воу так странно заговорил. что это ещё за
«закидоны»?
Я переспросила, а форкош не понял.
Кажется, это моя собственная формулировочка всплыла сейчас. И
ладно. Я догадываюсь, откуда она у меня всплыла. Спасибо
папуле.
А между тем коробочка красоты всё ещё
у меня в руках. Вроде как и пользоваться страшно, и комплемент
получила, а всё ж как-то страшноватенько. При моей славянской
внешности не помешало бы как-то приукраситься, но кто знает что
могла мне подать эта селёдка болотная.
«Я от этого не сдохну?» – отодвигая
сундук от себя на длину вытянутых рук, поинтересовалась я у
форкоша.
А в душе ручки так и тянулись всё на
себе попробовать. Я вот может тоже хочу волосы выкрасить в
какой-нибудь яркий цвет, чтобы внимание привлечь. Или глаза по ярче
сделать было б неплохо. А ещё хочу ресницы подлинней да погуще.
«Нет, такого не должно случиться. Но
всё же лучше поостеречься пока с приёмом подобных косметических
зелий. Мы не знаем как всё это может на тебя подействовать. Позже,
можно будет провести исследование и сделать набор конкретно для
тебя».
«Ладно, я подожду!» – с обидой
отставляя от себя сундук, зрешила я.
Нет уж, больше ничего непонятного ни
в себя, ни на себя. Я вот задела что-то в НИИ, и теперь среди
форкошей живу. Лучше молью бледной останусь, чем превращусь по
собственной глупости в нечто пупырчатое. Теперь я против любого
зелья, которое мне в рот не вольёт поцелуем сам Кижум.
Так-то!
Никакая русалица меня от него не
отвалит и красочками не устранит! Решено!
Хотя красивой быть хочется, как ни
крути…
Сто тридцать восьмая овечка, сто
тридцать девятая овечка, сто тридцать десятая, сто тридцать
одиннадцатая… Какая? Нет, сто пятьдесят первая овца, сто пятьдесят
вторая, сто шестьдесят… Чёрт! Опять я сбилась. Почему после ста
пятидесяти-то всё время… Какое-то пакостное число…
И лавка эта неудобная. Я вот уже всё
себе намяла на ней. А ещё слишком светло и не спится… Одиноко…