«Куда пошёл твой отец?».
Но Рау молчал, и вообще на меня
старался теперь не смотреть. Что это значит? Теперь не хочет со
мной разговаривать?
«Что вам от меня нужно?» –
попробовала я ещё раз.
Ну, же, отвечай. Скажи мне уже. Чёрт,
слёзы опять текут. Чего ты, как партизан? Скажи хоть что-нибудь,
убеди меня, что я ошиблась!..
«Ты очень важна для нас, пожалуйста,
не бойся».
Важна! Ага, важна, чтобы расчленить и
в небе подвесить. Всё, не могу ждать! Мне нужно к Кижуму. Я хочу к
нему! Он меня защитит. Только он меня от всего этого может спасти.
Плевать на его опасные законы. Хоть любовницей, хоть поломойкой,
лишь бы только с ним, а не здесь.
И я, правда, пошла: решительно и зло,
что Рау даже не попытался меня остановить, а только поплёлся
следом, хотя я так и ждала, что он вот-вот на меня сзади, как
напрыгнет и загрызёт. Но этого так и не произошло, он даже одеться
и выйти из терема, мне позволил, продолжая просто идти следом,
будто мы на прогулку вышли.
Ну, и ладно! Пусть тащится. Мне уже
бояться всё равно нечего.
Странно, что вокруг всё ещё пусто и
других форкошей нет. Неужели, они всё ещё в том минитереме сидят,
от меня прячутся. Зачем? Я же теперь всё знаю!
Плевать! Я иду к Кижуму! Я точно иду
к Кижуму!
Только снег не пустил, я в нём увязла
сразу же, буквально с первых шагов, без возможности выбраться.
Слёзы душили.
«Не смотри на меня так! И не помогай!
Ничего не делай! Ненавижу вас!» – мысленно кричала я Рау,
уткнувшись в его мягкую тёплую шкуру лицом и ревя белугой, когда он
приблизился, чтобы помочь выбраться.
Он молчал и не двигался. Противный,
ужасный волчара…
Когда первый приступ
неконтролируемого рёва у меня прошёл, и я всё-таки отодвинулась от
Рау, то сразу же увидела его отца, терпеливо сидящего рядом и, как
ни странно, одного, а не в компании целой стаи форкошей.
«Выбирайся из этого сугроба, а то
замёрзнешь», – посоветовал Воу, а Рау снова подставил бок, чтобы я
сумела выкарабкаться из сугроба.
И вот как мне теперь на них
реагировать? Вроде бы так же ко мне относятся, а Рау, так вообще,
притихший и чересчур ласковый. Даже никого больше не пригнали,
чтобы меня определить на алтарь, но ведь всё равно всё это
пугает.
Вот так всегда, сначала не можешь
уговорить себя кому-то довериться, с трудом привыкаешь, а потом
никак не можешь поверить, что те, к кому уже привык, кому
доверился, на самом деле злодеи. Или даже не совсем злодеи, а
просто себе на уме…