– Останься! – нервно одернул Герасимов. Андрей послушно пристроился на табуретке, внимательно вглядываясь в друга. За последнее время Мишка здорово вытянулся и возмужал. Плечи стали широкими, а грудь тощая, щеки сильно впали, скулы выступили на лице и в вечерних сумерках жестко очерчивался его выдающийся профиль.
– Кто там пришёл? И почему такая ругань? – снова спросил Андрей.
Герасимов словно не слышал его. Он метался по кухне, затравленно озираясь и, время от времени, припадал ухом к стене, чтобы подслушать. Андрей тоже навострился, однако слов было не разобрать, лишь свирепые голоса.
– Мишка, объясни, что ты там выслушиваешь!?
– Герасимов зажато дернул плечом:
– Это мои родители.
– То есть как, твои… О! – Андрей вдруг почувствовал себя неловко, не зная, что сказать: – Так это же… Я думал, это хорошо.
Мишка бросил на него беглый взгляд и покачал головой:
– Дед не хотел, чтобы они являлись. Они знали это, но приехали.
– Я не понимаю, что с того? Ну, приехали, ведь вы родные.
Мишка снова покачал головой.
– О чем они так спорят? – Андрей нахмурился, Мишкино настроение потихоньку передавалось и ему.
– Обо мне.
– О тебе, на повышенных тонах? Ты что-то натворил?
Мишка метнулся по кухне и вновь прильнул к стене.
– Дед кричит, – вскоре заключил он. – Очень сильно ругается, похоже, он не в силах совладать с собой. А бабушка рыдает.
Андрея резко взбудоражила догадка, он вскочил и тоже прижался к стене.
– Что о тебе спорить, Мишка? Чего они хотят? – Андрей тормошил друга, но тот был слишком увлечен склокой, слишком нахохлен. Андрей тоже прислушался к голосам в соседней комнате, опасаясь узнать страшное, но среди возни и скомканного шума отчетливо можно было разобрать лишь тиканье часов с полки над холодильником. Они с Мишкой оказались совсем рядом, Герасимов уставился на друга в упор тяжелым прямым взглядом. Голосом без интонации он сказал:
– Они хотят забрать меня, – у Андрея что-то дернулось внутри, – А дед с бабушкой против. Вот и вся причина.
Андрей отскочил от стены.
– Но они не могут тебя забрать! Ты живешь теперь здесь, нельзя так выдергивать человека из жизни, – Мишка сочувственно глянул на друга, но промолчал. – И потом, как же школа! Сейчас конец года – это просто смешно, куда ты подашься в оставшийся месяц!?
Мишка пожал плечами:
– Как видишь, это мало кого волнует. Родители приехали меня забрать, но и дед настроен решительно.