Страх липким сгустком запульсировал где-то в районе желудка.
– Никогда не беги от хищника, Вита, – хриплым полушепотом сказал Владислав, выпрямляясь до одного уровня со мной и глядя в глаза. – Ты провоцируешь его… И запах твоего страха становится таким сладким для него…
Одна рука снова оказалась у меня на талии, и какой бы легендарной не была моя выдержка – дрожь я сдержать не смогла. Дрожь, вызванную паникой, страхом, ужасом. Тем, что я никогда не испытывала до этого. Ни в таких размерах, по крайней мере.
Последняя мысль запустила целую цепочку: «Ты – Виталина Добровольская! Одна из сильнейших ведьм в роду и стране! Возьми себя в руки! Ты никогда и никого не боялась! Ты не знаешь, что такое страх! Твои дрожащие колени и заходящееся в бешеном от страха темпе сердце – позор на твою голову и всю семью! Ты не боишься! Не боишься!..»
Но если он что-нибудь еще скажет, я упаду в обморок, панически подумалось мне, когда комок мышц начал ощущаться где-то в горле.
Я раньше нечасто общалась с вервольфами, поэтому какое-то звериное, дикое поведение Бравого пугало до кондрашки, до без малого седых волос. Он вел себя, как животное. Он и был по сути своей зверем. Зверем, который загнал желанную жертву в угол, туда, откуда ей уже не убежать, не спастись.
Будущий Вожак был зверем, лишь внешне прикрытый человеческой шкурой.
Мужчина чуть поменял положение, и теперь наши ноги сплетались, тесно касаясь друг друга. Романтично? Возможно, если не учитывать тот факт, что оной жертвой была я.
– Ты так потрясающе пахнешь, Виточка… – восхищенно прошептал оборотень, носом отодвигая воротник больничной рубашки. Действия были в высшей степени безнравственными, но я даже пошевелиться боялась, чувствуя, как горит кожа в области декольте от его дыхания. – Я никогда ничего похожего не чувствовал… Так сладко, так вкусно…
Его пальцы коснулись подбородка, заставляя поднять голову. Наши глаза снова встретились – золотой и темно-карий – и то, что я увидела в глубине вертикального зрачка, заставило меня вжаться в стену.
И что-то изменилось в нем. Владислав нахмурился, напрягся и отступил, дав мне и моему страху немного места.
– Так страшно? – неожиданно глухо прошептал вервольф.
Неотрывно глядя ему в глаза, судорожно кивнула. Но что такое один кивок, даже близко не выражающий ту бездну ужаса, в которой я тонула по его милости?!