– Найдем, – кратко кинул он и испарился, словно растворившись в темноте.
Быстрее, пожалуйста, взмолилась я, старательно пытаясь не смотреть Владиславу в глаза, которых он с меня не сводил, пристально следя за каждым шагом, жестом и вздохом. Усиленно размышляя о чем угодно, кроме, собственно, своего пациента, я приспустила бинт, которым было обвязано плечо.
Такое мощное, мускулистое плечо, обтянутое гладкой, загорелой, чуть блестящей кожей…
Могу собой гордиться – руки даже не дрогнули, прикасаясь к этому, что уж греха таить, великолепию.
Под марлей обнаружилась глубокая царапина, и, присмотревшись, поняла, что предварительно Андрей прошелся по вервольфу «125-ю ударами небес». Однако интересовало меня даже не то, чем оборотень так достал обычно сдержанного и хладнокровного ко всему мага, а…
– Почему ты не уклонялся? – спросила я, снимая бинт совсем и просто прикладывая его к царапине, которая продолжала кровоточить. – Это же больно.
Бравый только тонко улыбнулся, загадочно прищуривая глаза. Если бы он был котом, а не оборотнем, то есть из рода собачьих, то выглядел как какой-нибудь здоровый, черный мейн-кун.
Мужчина чуть склонил голову к плечу, и огонь причудливо заиграл на темных волосах, окрашивая их в оранжевый, красный и золотой. Очень захотелось дотронуться до них, пропустить сквозь пальцы, но – нет. Это будет предательством по отношению к Андрею, пусть маленьким, однако мелкие всегда влекут за собой крупные.
– Что за руны ты ему написала? – в свою очередь поинтересовался оборотень, без сомнений, отмечая малейшую реакцию на свои действия и смотря на меня снизу-вверх.
Даже сидя, вер был ненамного ниже, да и вообще, если кто и чувствовал себя Моськой перед слоном, то я, а не он.
– Считаешь, если ты молчишь на мои вопросы, я брошусь отвечать на твои? – подняла я бровь.
Лукавая усмешка раздвинула чувственные губы, и мне начало казаться, что она вообще никогда не покидает его лица. Он постоянно смеется надо мной! Мерзавец!
– Потому что чем больше я пострадаю, тем дольше ты будешь меня лечить и, соответственно, находиться рядом со мной. – Он пожал плечами. – Все просто, моя ведьма.
Перед внутренним взором как живое вспыхнуло лицо Зарницкого в тот момент, когда я встала, закрывая собой Бравого. Его взгляд. Его боль.
– Перестань, – резко выдохнула я, отступая на шаг. – Перестань меня так называть! У тебя нет на это никакого права!