– Ешь!
Серьёзно? Теперь даже в еде за меня решают?
Пренебрежительно фыркнув, встала, схватив поднос и выскочив в ванну, смысла это всё… к рыбкам. Под ошалелое лицо Бравого с грохотом водрузила поднос на стол и заняла свое законное место на перине, отвернувшись к стене. Проворчав что-то неразборчивое, оборотень забрал металлическое изделие и скрылся.
Я проснулась глубокой ночью от голода. Просто зверского такого. От нещадно и громко урчащего желудка, который, за неимением чего-то посерьезнее, начал переваривать сам себя. Перевернулась на другой бок и снова попыталась заснуть, но тут мой пищеварительный тракт выдал такую трель, что я почти расслышала хохот вшивого Бравого из своей комнаты.
Прошу прощения, но жрать хотелось немилосердно.
Мозг, подстегиваемый желудком и недополучающий полезных веществ уже вторые сутки, тут же придумал легкий, но – вне всякого сомнения! – коварный план. А именно: оплавить замок, сбегать на кухню и поесть, как человек.
Я честно старалась засунуть сей недостойный меня план как можно дальше, но чем глубже я его прятала, тем чаще и громче урчал желудок. Бросив попытки зажимать источник звука, откинула одеяло и, обув носки и прихрамывая, принялась за дело.
Синее пламя справилось с задачей быстро, оставив после себя лишь едва заметный едкий душок. Я еле успела поймать замок до того, как он с грохотом вывалился наружу. Открыла дверь, огляделась – пусто, и на цыпочках направилась вниз. Пару раз мне казалось, что за мной кто-то идет и прячется в темноте. Но поисковый импульс возвращался неизменным, и я продолжала свой путь.
На кухне было темно и пусто. Включать свет постеснялась, но после того, как я тут готовила отраву для все того же незабвенного Владислава, не к Тьме будь помянут – ориентировалась почти без проблем. Да, несколько раз налетела на острые углы стола, добавив к изувеченной ноге еще парочку синяков, но в целом добралась до святая святых благополучно и тихо.
Мурлыкая про себя какую-то песенку, я с упоением набирала сыр, сметанку, помидорки, зелень, колбаску и вяленое мяско. Подумала, взять, что ли, рыбки еще соленой? Взяла. Не обеднеет, чай, хозяин. Радостно выпрямилась, под завязку груженая провиантом, и тут включился свет.
Секундная резкая боль в глазах и одновременно мой взвизг, звук падения продуктов – в дверном проеме, явно сдерживая рвущийся наружу хохот, стоял никто иной как…