– Ничего странного. Просто его у меня нет.
– Вот я и говорю, что странно, брат! У всех мобильники есть, а у тебя – нет. Непорядок!
– А зачем он мне. Живу я один, звонить некому.
– А подруге?
– Вы что, господин сержант! У нее телефон муж проверяет!
– И то верно, понимаю.
Машина свернула с проспекта, покрутилась немного по двору и остановилась возле подъезда Арчи. Неужели даже деньги не отберут? Едва оттаявшими руками он толкнул дверь наружу.
– Впредь будь осторожнее, Арчибальд. Аллах его знает, что может ночью в парке случиться.
Арчи почти вылез наружу, но тут замер. Аббасов не оборачивался и то ли делал вид, то ли действительно что-то настраивал в рации.
– Спасибо, что подвезли, – наконец сказал молодой человек.
– Проваливай уже, – буркнул водитель, а лысый промолчал.
Так, а теперь торопиться не нужно. Арчи медленно поднялся по ступенькам подъезда. Ему всегда было интересно, как это можно ощущать чей-то взгляд затылком. Похоже, теперь он узнал это чувство. Или нервы разыгрались?
Лифт не работал третью неделю. Когда Арчи остановился на своем седьмом этаже, вцепившись в перила, сердце колотилось, кажется, где-то между барабанными перепонками. И от волнения, и от физического напряжения. Восстановив ровное дыхание, он открыл дверь в квартиру, вошел и сразу же запер оба замка. Включать свет не стал, а, как был в ботинках, протопал на кухню, не обращая внимания, что оставляет за собой грязные следы. Из-за занавески осторожно выглянул во двор. Занесенная снегом детская горка, сломанные качели, забавный сугроб на месте скамейки и припаркованные драндулеты соседей. Патрульной машины не было.
По-прежнему в темноте Арчи прошел на противоположную сторону квартиры в комнату, прижался лбом к холодному оконному стеклу, но и на улице не увидел ничего подозрительного. Только на ветру трепыхался растянутый над проезжей частью баннер социальной рекламы «Хочешь увеличить срок дожития? Выбирай 48-часовую рабочую неделю!».
Налетев сослепу на кресло на колесиках, Арчи повернул его и сел, расстегнув куртку. Пальцы до сих пор не отошли с мороза. Дрожали. Он ткнул ногой в паркет и подкатился к рабочему столу. После щелчка по клавиатуре монитор осветился. Новых сообщений не появилось. Арчи уже занес руки, чтобы набрать сообщение Профессору и Шефу, но всерьез задумался, стоит ли поднимать панику из-за необоснованных подозрений. Теперь он уже не был уверен, что ему не послышалось, будто сержант упомянул парк. У Аббасова же имело место специфическое произношение. Но и оставлять совсем без внимания этот эпизод не следовало.