– Опять задираешься. Обидно?
– А вы как думаете?
– Думаю, еще и тошно. А теперь давай без гонора и соплей. Прищучить этого мерзавца мы не сможем, это я ответственно заявляю. Что нам по силам, это прочистить ему мозги и припугнуть малость, чтобы он к тебе ненароком не полез. Что касается тебя, то… иди себе с миром. И выпей при случае за Алексея Петровича Божедомова.
– За кого?
– Да за меня.
– Не буду.
– Не потребляешь, что ли?
– Не злоупотребляю.
– Зря. Помогает. Если в меру. Слушай, Горбунов, – лейтенант понизил голос, – Тебе же в армию идти через пару месяцев, так? Вот и наплюй на все. Иди и не оглядывайся.
Андрей направился к двери. Взялся за ручку, взглянул на лейтенанта и сказал:
– Спасибо.
– Пожалуйста. Может, еще и свидимся, хотя мне лично этого не хотелось бы.
– Спасибо, – повторил Андрей и повернул ручку в твердой уверенности, что Божедомову нет нужды беспокоиться: пути их в будущем вряд ли пересекутся.
* * *
Зарекалась ворона дерьмо клевать.
До отхода из Питера оставалась неделя. Андрей дневал и ночевал на яхте, готовя ее к переходу в Плимут. Лишь изредка он выбирался в город, чтобы получить очередную бумажку, без которой в наши времена о беспрепятственном передвижении по морям-океанам не может быть и речи. С той же нерегулярностью он заезжал в магазины, подкупая необходимое для дальнего плавания.
Прежде, перед выходом в море, он бывал неизменно бодр, шутил, суетился. Сейчас все было по-другому. Он был мрачен, говорил мало, отрывисто и обрывал знакомых, заглядывавших на яхту, чтобы высказать ему слова поддержки. В сочувствии он не нуждался. Как-то не до этого, когда ждешь, что вот сейчас, в следующую минуту, за тобой придут. Или через час. Или через день.
– Горбунов? Андрей Георгиевич?
Андрей отложил гаечный ключ, которым подтягивал болты крепления новенького штурвала. Смахнул с лица дождевые капли.
– Можно к вам подняться?
– А вы кто, собственно, такой?
– Моя фамилия Божедомов. Я из милиции.
Трап поскрипывал, когда человек шел по нему. Оказавшись на борту, остановился перед хозяином яхты, прищурился:
– Узнали?
– Не сразу. Вы изменились, Алексей Петрович.
– Так ведь сколько лет прошло. Давно не лейтенант и работаю в другом месте. – Божедомов достал красную книжечку удостоверения, открыл. – Теперь ясно, откуда я?
– Теперь ясно.
На самом деле Андрею ничего не было ясно. Эта-то контора здесь с какого бока?