Покровская, как и Белянина, проснулась в отвратительном настроении. У нее, как и у подруги, болело все тело, но помимо этого она очень сильно замерзла. Казалось, что всю ночь провела на скамье на улице. Пальцев ног она практически не чувствовала, тело покрылось мурашками и то и дело вздрагивало. Лана даже удивилась, что не выдыхает пар, а потом почувствовала чужие руки на своем лице.
– Отстань от меня! – возмутилась она, отталкивая подругу и сворачиваясь от холода под одеялом.
– Где-то здесь должна быть и Джен, – заметила Белянина, вновь привлекая внимание Покровской и заставляя ее выглянуть из-под одеяла, чтобы понять, что они находятся не в комнате Бунтарщиц, а затем вспомнить и последние события.
Вскоре Лиса нащупала выключатель, и комнату залил искусственный свет, заставляя всех подруг зажмуриться. Они находились в небольшой комнате, стены которой были покрыты сажей и грязью, красноречиво сообщая о том, что здесь недавно был пожар. Из мебели здесь было четыре кровати, пара стульев и стол, заваленный книгами, кружками и бутылочками с лекарствами. Самих же девушек кто-то переодел. Лиса была в простеньком платье до колена с небольшими рукавами, Фера была одета в водолазку, теплые растянутые мужские штаны жуткого горчичного цвета и полосатые носки. Лана же, наоборот, была в коротких шортиках и белой майке. А вот Джен до сих пор была облачена в наполовину сгоревшее красное свадебное платье.
– Джен, просыпайся, – позвала Фера, увидев подругу на кровати, которая стояла ближе всех к выходу. Лиса и Лана также ринулись к ней.
Воспоминания из далекого прошлого возвращались так быстро, что девушка не успевала на них сконцентрироваться и обдумать.
– Женя, знакомься, это Андрей, он твой брат, – слышала она голос отца.
– Женя, не смей бить брата! – кричала мать из гостиной, когда она со всей силы ударила Андрея за то, что он снова назвал ее рыжей и конопатой.
– Куда ты лезешь? Совсем дура? Эти псы тебя чуть не покусали! – отчитывает ее брат и тянет за руку в сторону училища.
– Андрей, ты лучший! – кричит она и пытается обнять его за то, что он отказывается есть мороженное и оно достается ей. Он уворачивается.
– От нее пахнет, ее надо помыть, – делает она вывод, склонившись над колыбелью. – Андре-ей!
– А ты раньше был в цирке? – спрашивает она, глядя по сторонам, пока Андрей стягивает шапку сначала с себя, а потом и с нее. – Я никогда не была! Здесь красиво!