– Пригласишь – приеду, забудешь пригласить – тем более приеду, – пообещал Аркаша с лёгкой печалью. – Вот тебе твоя рогатка, когда-то я конфисковал её – но теперь возвращаю в руки друга. Хотя зачем тебе моя рогатка – у тебя есть теперь и меч, и кинжал, и дротик.
Радуясь успехам Тиберия, проявлявшего чудеса жестокости и героизма при подавлении восстаний в Иллирике и Паннонии, Август не забывал и о взрывоопасной Германии, и когда настала, по его мнению, пора заняться ею вплотную, вызвал Аркашу из путешествия по африканским провинциям.
– Подойди ко мне, Аркидай, – сказал Август (он заменял теперь лирическое греческое «Аркадий» на гордое римское «Аркидай»). – Дай подпитаться дряхлеющему тирану твоей вечно молодой энергетикой.
– Соси, мой принцепс, – разрешил Аркаша, попытавшись поймать отрешённый взгляд императора, – меня не убудет.
– Давай-ка, Аркидай, собирайся на север – ты любишь холод, тебе не надо привыкать к нему, – Август больше не улыбался даже губами. – Командирую тебя в Германию. Цель – определить, возможно ли там восстание, если возможно – то где, когда, под чьим руководством.
– Отлично, – обрадовался Аркаша. – Я как раз получил приглашение на чисто германскую свадьбу: мой воспитанник Арминий женится на дочери одного из тамошних князей, Сегеста65.
Херуски ждали Аркашу с нетерпением. Ему была уготована почётная роль: принесение свадебной жертвы богу Вотану.
Избранник Вотана в ожидании Аркаши стоял на дубовой колоде с петлёй на шее.
– Знаешь ли ты, кто я? И если знаешь, то почему не приветствуешь меня, как подобает меня приветствовать? – спросил Аркаша, едва завидев его.
Избранник знал и попытался преклонить колени – но мешала петля.
– Ты пытаешься подольститься ко мне? – притворно огорчился Аркаша. – Думаешь, я за это выну тебя из петли? Да я бы, может, и вынул, но вот зачем? Что нового ты можешь сказать человечеству? То-то же. Давайте, вешайте его, может, хоть Вотану будет от него польза.
Не досмотрев мероприятия до конца, Аркаша отправился к праздничному столу, накрытому на поляне среди роскошных дубов; пир был в разгаре.
– С чем прийти к вам: с мечом или с огнём? – спрашивал обычно Аркаша в подобных случаях.
На этот раз он немного отступил от традиции.
– Народус римский прислал меня к вам, – возгласил Аркаша, поднимая тут же вручённый ему бокал с мозельским первачом. – А он знает, каковы вы: кто к вам с мечом придёт – тот от вас с мечом и уйдёт. Но я пришёл к вам без меча, зато с мячом. Держи подарок, молодые! – и он запустил мячом в Арминия и сидевших по обе стороны от него двух рыжеволосых красоток.