Неустроенность в быту меня выводила из себя, а торчащие в коридоре разного размера банки и склянки, то с краской, то с растворителем, то с отмокающими кистями так мешали мыть полы, что с трудом дождалась, когда доделаем последние работы. Поэтому на ближайшие несколько лет даже думать не могла о ремонте, не то чтоб его начинать.
– На машину бы записались, пока очередь дойдёт, как раз подкопили бы…
Я уловила неуверенные интонации в голосе мужа, потому поняла: надо докопаться до истины. Сжав полотенце в ладони, повернулась к нему, упёрла руку в бок:
– Ты водить не умеешь.
– Научился бы. Колька вон как лихачит и меня научит.
– Вот именно. Лихачит! – взмахнула полотенцем и повесила на ручку духовки.
– Ладно, – Сеня пошевелил щеками, словно перекатывал за ними воду. – Ничего от тебя не скроешь. А деньги кстати пришлись бы, если б дочка родилась.
Я закусила уголок губ, поехавших вниз. Подошла к мужу со спины, обняла:
– Сеня, милый, дочки в магазинах не продаются…
– Так, может, обследоваться? – наклонив голову, снизу вверх заглянул мне в глаза. – Может, в столицу поедешь?
С улицы донеслось два коротких гудка.
– Иди. Колька приехал, – поцеловала его в щёку, потрепала тёмно-русую кучерявую шевелюру.
Уже на выходе сунула кулёк с пирогом: «Перекусите на вашей натуре». Муж чмокнул меня в лоб: «Ложитесь спать без меня».
***
Слова Сени звучали в голове, не давая уснуть. «Может, обследоваться…» Да, я давно подозревала, что неспроста у нас не получается зачать второго ребёнка. А в последние пару лет появились боли внизу живота. Возникали они редко, по вечерам, потому мужу я о них ничего не говорила.
Первое время думала, что это просто от усталости, накопленной за день. Тем более, наутро ничего не беспокоило. Потом решила: так напоминают о себе годы. Хотя для неполных тридцати говорить о возрасте смешно. Потому посчитала, что мужу не стоит об этом знать.
А вскоре наблюдение за своим здоровьем отошло в сторону. Даже не на второй план, а, наверное, на двадцатый. Началась подготовка к выставке Сени – такое важное мероприятие требовало много времени и сил от всех. Работа, готовка, уборка, а по вечерам посиделки на кухне – отбирали лучшие снимки, обсуждали, как назвать, как подать их.
Мне нравилось помогать мужу. Когда муж и сын счастливы, тогда и у меня на сердце тепло и спокойно. Тогда и боль отступила надолго, мне даже показалось, что всё прошло. Но сегодняшний разговор с Сеней распотрошил законопаченные вопросы и тревоги.