Он чувствовал, как сильнее бьётся сердце, как кровь приливает к вискам, но если бы и хотел, не смог бы оторвать сейчас взгляд от этой девушки. Валькирия, одетая в одну лишь короткую тунику, какие на арене давали всем рабам, нехотя потянулась и чуть отставила ногу, опираясь на длинный шест. Взгляд её оставался таким же мрачным, и Маркусу невыносимо захотелось, чтобы она подняла глаза вверх, увидела его. Не было в Риме женщины, которая не оценила бы его обходительность и красоту.
Однако воительница замерла неподвижно, глядя в землю перед собой.
Маркус бессовестно врал. Церера поняла это сразу. Когда оба бойца – человек и животное – появились по обе стороны арены, Цебитар вытянулся так, будто хотел оказаться в первом ряду среди простолюдинов, а не в ложе патрицианского семейства.
Животное было прекрасно. Мускулы под белой шерстью переливались, как бицепсы под чёрным камзолом Маркуса. Пантера двигалась медленно и уверенно, обходя арену по кругу. Это был не первый её бой. Пантера знала вкус человечьей крови и знала её цену – она едва заметно прихрамывала на правую лапу. Битвы научили её осторожности, и Церера могла бы поклясться, что зверь умнее и хитрее многих из людей, которые выходят на арену первый раз.
Пантера была прекрасна, но Маркус смотрел на неё как на врага, оценивая опасность и рассчитывая успех. Если бы Церера не присутствовала при всём разговоре, то подумала бы, что Маркус поставил на другого бойца всё своё состояние – так силён оказался его интерес к тому, что происходило на арене, и вслед за патрицием Церера перевела взгляд на человека.
Худая фигура стояла там, куда её поставили стражи – у самого выхода с арены. Плечи девушки были опущены, и от взгляда Цереры не укрылись алые полосы, которые покрывали всё её тело – должно быть, это шрамы от плети. Седые волосы укрывали большую часть спины и падали на лицо, так что Церере не удавалось разглядеть черты.
– Валькирия-воительница?.. – в недоумении произнесла она. Все знали, что народ Короны Севера не умеет воевать.
Покорённые даэвами семь лет назад северные горы таили в себе немало загадок, и одна из них состояла в том, как мир, лишённый армии, мог выживать. Управляемый жрецами народ хрупких крылатых существ лишь в конце войны научился давать отпор. Из них получались хорошие рабы – валькирии прелестно рисовали, играли на музыкальных инструментах, могли танцевать для забавы господ. Тела их были прекрасны и экзотичны – вид белоснежных крыльев, которые они обычно скрывали, пленял самые жестокие сердца, вызывая неумолимое желание сломать, причинить боль. Но о валькирия-бойцах Клемента не слышала никогда.