«Хотела бы я знать, что он сказал бы сейчас?» – иногда спрашивала Риана пустоту и тут же отвешивала себе мысленный удар по лицу. Пленница знала, что любимая надсмотрщиком порка – слабое наказание за сомнения, которые терзали её, но поделать с собой ничего не могла.
«Я становлюсь слабой», – равнодушно думала она. Но желание порвать цепь давно растаяло, и на смену ему пришло иное – встретить свою смерть.
Тьма казалась бесконечной и немой. Так что когда тишину беспросветной ночи огласил скрежет замка, Риана не сразу поверила, что слышит его наяву. Свет факелов взметнулся, озаряя каменные стены камеры, покрытые давно засохшими потеками крови – не её, чужими.
Порог переступил человек. Крупный, не похожий на тех даэвов, которых Риана видела раньше, прежде чем попала сюда. С обвислым брюшком, до краёв наполненным вином и едой, так что тога некрасиво обтягивала его.
За спиной пришельца маячил ещё один мужской силуэт.
– Вот и ты, Помпейская Псина, – усмехнувшись, произнёс он. – Довольна ли ты нашим гостеприимством?
Риана не сдержала хриплый смешок.
– Не жалуюсь, добрый господин.
– Ты стала вежливей. Неужели наши переговоры продвинулись? Скажи, Корнелий, продвинулись переговоры?
– Нет, патриций. Пленница упорствует.
– В чём же причина? Или вы разучились вести допросы?
– Мы применили обычный набор мер. Приглашали мастеров с востока. Однако мы всё ещё ждём разрешения убить её или покалечить.
– Я зачем-то нужна вам целой… бедный, бедный господин, – губы Рианы искривила улыбка. При мысли о том, что они боятся её смерти сильнее, чем она сама, становилось смешно.
– Она не безумна?
– Иногда находит, господин. Но по-прежнему опасна, так что мы не снимаем цепи.
Хозяин оглядел с головы до ног хрупкую фигуру, увитую толстой железной цепью, как плющом. Из-под звеньев виднелись обтянутые белой кожей рёбра и впалый живот.
– Спать в этом удобно, Псина?
– Затекает вон там… под лопаткой. Но слуги массируют плетью по утрам, – и снова безумный смех.
Хозяин прошел по камере от стены до стены и остановился в двух шагах от пленницы. Говорили, что дело в самый раз для этой дряни… но патрицию не нравились такие советы. Он не был уверен, что сможет этим не-человеком управлять. Но всё же заговорил, стоя спиной к невольнице, чтобы не смотреть в её ледяные голубые глаза.