Из тучи мрачной, задымился
Шалаш… и Гром всех оглушил!..
Гроза – Стихия, а не Киса,
Ввек устоять пред ней нет сил.
Все Существа с того упали —
Их так истерика взяла,
Бежать не смели с страха в дали,
Ох, как плачевны их дела…
Очнулся Зап моментом трезво,
Ведь дом его Стихия жгла,
Взяв ветвь горящую, тряс резво!
Свои поправив тем дела.
Ведь не упал, огонь не страшен.
А у Существ всегда боязнь
Среди голов пугливых башен,
Огонь им был, сама как казнь.
И все пред ним залебезили,
Лизали ноги, впав в экстаз,
Аж от усердья были в мыле…
– Провёл же ловко как я вас! —
Бодрил себя Зап восхищённо,
Задрав вельможно, чинно нос, —
Знать, буду властвовать законно,
С меня ж за всё ввек малый спрос.
Он прошагал по всем их спинам,
Вон отшвырнув иных с пути!
Смирил всех хитрости он клином,
Теперь ему ввек не прети!
Все Существа, огонь завидя
В его нежгущихся руках,
Все на оплошность вмиг в обиде,
И ярость сникла на клыках…
Враз Запу по сердцу всё это:
– За счёт их дури буду жить,
Она в них явная примета.
С того и действий Запа прыть!
Во‐первых, он огонь лелеял,
Ведь власть то, быта благодать,
Со всеми с ними стал смелее,
Легко их стало подминать.
К тому ж, готовить можно пищу,
Не всё же время есть плоды:
– Вот на охоте я зарыщу,
И оправдаются труды!
И смастерил он лук из ветки,
И тетиву сплёл из волос,
Наделал стрел и стал он меткий,
А в цель попасть – уж не вопрос.
Набил он живности искусно
На вертел вмиг и насадил…
Ах, как же есть то мясо вкусно!
Он ел всё, ел, душою мил…
Но запивать еду ведь надо.
И он увидел Черепах…
– Их панцирь – миска! Вот отрада!
И вот они уже в руках.
Какой от жареного запах!..
Существ учуяли носы:
– Вот бы иметь такое в лапах!
Вмиг слюни‒капли, что росы…
И все облизывали губы…
Ах, как хотелось это съесть!
Уж примерялись, было, зубы…
– П‐шли вон! Не вам то эта честь.
Их прочь отшвыривал ногами!
И то закон. Их то удел.
Добыть огонь не знали сами,
Дичь жарить всякий не умел.
– Эге, за жареный кусочек
Смогу Существ я приручить,
Закрою волю на замочек
И отобью к свободе прыть.
Дай приручу их угощеньем,
Вон превративши напрочь в слуг.
Пусть на меня труд будет с рвеньем,
Вся тяжесть им, а я – без мук.
Зап отобрал из них сильнейших
И по куску закинул в рты.
Ажиотаж средь них, как Леших!
У ног ласкались, как Коты…
Он дал им в руки по дубине:
– Моё жилище вам стеречь
Исправно, бдительно отныне,