Андрей открыл, было, рот, но его заглушил голос, доносящийся по громкой связи.
– Комитет Совета станции, говорит капитан Карпенко, произошла разгерметизация отсека восемьсот семнадцать. Очевидно, взрыв неясной причины.
– Причина – разрыв газопровода! – Крикнула Анна, подбегая к микрофону.
Неожиданно Анна застыла на месте и медленно оглянулась к членам Совета.
– Тимофей! – воскликнули все хором и бросились к выходу.
***
Уже в преддверии восемьсот семнадцатого отсека, технического склада тянуло гарью. Несколько человек в защитной одежде в нерешительности стояли у закрытой двери. Дверь была заблокирована, а из её иллюминатора зияла чернота.
– Хорошо ещё, что нет огня, – неутешительно проговорил Панин.
– Тимофея тоже не видно, – отозвался командир спасателей Филиппов, – придётся применить аварийный способ.
– Как это? – спросил Панин.
– Резать, но прежде вы с инспектором уйдёте в безопасное место.
Несколько минут спустя, заблокированная дверь выпала. Вместе с ней в проход свалилось тело Тимофея. Стало ясно, что разгерметизации в отсеке нет. И спасатели занялись Тимофеем. Его потрёпанное тело затащили в тамбур, там меньше всего присутствовала углекислота и не чувствовался жуткий холод. Борода, одежда Тимофея, всё свисало лохмотьями, а тело было похоже на головёшку с островками красных пятен. Это было не тело, а месиво. Медик спас команды, осмотрев его, чётко произнёс:
– Его нет. Он мёртв.
Анна, хоть и была опытной, но смерть на её пути встречалась очень редко. А тут такое, совсем рядом и косвенно связанное с её работой. Когда Тимофея уносили, к горлу Анны подступила тошнота. Был человек, и нет его, а ведь она только что его распекала.
Немного погоревав, спас команда приступила к осмотру повреждённого отсека.
– Взрыв был, – проговорил Панин, оглядывая стены отсека, и команда с ним согласилась.
– Был, – повторил Филиппов, заглядывая в окно переборки, – вот только странный это был взрыв.
– Что здесь странного?
– Пока не могу сказать.
– Смотрите, разгерметизация была! – крикнула Анна и посветила в угол отсека, как раз рядом с разрушенным газопроводом. Рядом валялся обугленный фон. Но, все четверо уставились на залатанную трещину внутренней переборки. Лохмотья обшивки обрамляли спаянную заплату размером с детский мяч.
– Вот почему здесь холодно, – прошептал один из спасателей, – надо убираться отсюда, промежуточная переборка может быть тоже разгерметизированной.