– Твоя кто будет?
– Всё хочешь знать! – вмешался Братков, – вон у дяди спроси, который на барже сидит. Он всё объяснит!
– А-а! Твая с баржи, – закивал остяк, – а пашто товара нет? Зачем пустой баржа?
– Она не пустая, Павел, – угрюмо заметил Пантелей, – ещё недавно полным-полнёхонькой была, сесть негде, а ты говоришь – товара нет!
– О-ё-ё! – удивился остяк, – зачем так много?
– Я же сказал – строить светлую жизнь, – мрачно бросил Погадаев.
Сокрушённо покачав головой, Пашка отошёл. Пантелей услышал, как дитя природы тихонько запел:
Парабель мой, Парабель,
Весь ты извихлялся.
Лавка, сахар не до вес,
Брашка не удался…
Соболь ловим,
Белка бьём.
Бурундук в сельпо сдаём…
– Что происходит, товарищ начальник? – подбежал Огурцов. – Кулацкая морда на приклад напрашивается?
Бородатый мужик спокойно возразил:
– Извольте, гражданин начальник, если руки чешутся, только я не кулаком буду, а заведующим базой…
– Проворовался, значит, советской власти? Тем хуже…
– Не воровал я, гражданин начальник, государственное не сберёг… Испортилось…
– Стой, Огруцов, – Погадаев одёрнул старшего конвоира. – Продолжайте… Как вас по батюшке?
– Крестили Иваном Щепёткиным, гражданин начальник.
– Женщина кричала: «Алеся» – странное имя, не находите? – поинтересовался Погадаев.
– Они из Белоруссии будут, муж партийный работник, не угодил властям – отправили в Сибирь. И сгинули все, как есть…
– М-да… Командуйте, Огурцов, пора идти.
Конвойная команда выстроила ссыльных в походную колонну. Люди приходили в себя, одевались и, несмотря на вечернюю духоту, «ёжились» от невзгод, свалившихся на плечи.
– Меня не покидает ощущение, Илья Игнатьевич… Прям и не знаю, как сказать… Упустим организацию прибытия выселенцев, вопросы обеспечения всем необходимым для жизни и работы, с нас с тобой спросят, причём, не за них, бедолаг! Видишь, чего стоит жизнь? Спросят за выполнение планов, показателей, и спросят строго! Как мыслишь-то, а?
– Мыслю я, Пантелей Куприянович, так… Самому бы не оказаться в этом строю, – произнёс Братков, пряча глаза от Погадаева.
– Тише ты! – одёрнул Пантелей председателя райисполкома, – думай прежде, чем херню городить!
– Полтора десятка человек, как корова языком слизала. Это ж надо?
– Значит, надо, Илья Игнатьевич! Садись на лошадь – и на кирпичный завод. Людей встретишь, накормишь, разместишь! Детишек десятка два наберётся – не больше, устрой в балаган, определи няньку – присмотрит.