– А дочка сейчас где находится, интересно? Она же маленькая совсем, одну не оставишь. Как бы и с ней чего не случилось, – брякнул Стефано.
– Ты что! Не каркай!!! – в один голос воскликнули Лола и Дана.
– У родителей мужа, наверное, оставили, в такой ситуации уже не до работы, – предположила Лола.
– Поужинать бы не мешало, – заметил Стефано, продвигаясь к машине, – заодно и обсудим все.
– Господи, как ты можешь о еде думать. Мне есть совсем не хочется, а наметить план действий нужно, это точно. – Лола щелкнула ключом и открыла «Ниссан». – Но я бы сначала к полицейскому участку подъехала, посмотрела бы, что там творится.
– Я не против, – поддержала ее Дана, – мне предварительное заключение криминалистов еще не выслали, а там, глядишь, может, кого-нибудь из стражей порядка удастся разговорить.
– Ну да, это если они на улицу сунутся из участка. А кто сейчас попрется на выход, зная, что кругом журналисты вьются, как акулы голодные. Давайте в ресторанчик…
– Все! С голода не помрешь! Едем к отделу полиции! – прервала его излияния Лола.
Домик, к которому они приближались, был увит плющом, выкрашен в легкомысленный розовый цвет и совсем не походил на административное строение. И только парковка, уставленная синими казенными машинами, говорила о том, что это не гостиница и не детский сад.
– Это что такое?! Мы правильно приехали? – недоуменно спросила Лола.
– Да, представь себе, в городе таких замкнутых и хмурых людей такой веселенький полицейский участок, – сняла сомнения Дана.
– Ничего подобного нигде не видела! – Лола припарковала автомобиль прямо у самой стены.
– Мне рассказали, что полиция переехала сюда, как предполагалось, на время, чтобы можно было отремонтировать основное здание, но вот уже почти год, как все работы закончены, но обратно так никто и не перебрался.
– Вот чего мы сюда приперлись, даже наших нет никого! – заныл Стефано.
– Вот и хорошо, что нет, – урезонила его Лола, – никто не помешает.
– Не помешает чему? На дверь полицейского отделения смотреть? – не унимался Стефано.
Вот стоит оставить одних на три дня, и все, сразу разброд и шатание, а Стефано, если голодный, становится просто невыносимым. Скрип открывающейся оконной рамы прервал Лолины размышления.
Округлая женская рука сдвинула плющ и приоткрыла окно.
– А на улице-то и не жарко совсем, а мы здесь задыхаемся!