«И когда он успел войти? Сколько же времени я проспал?» – подумал осанистый господин, залезая рукой в карман пиджака, – в поисках своих часов. Но когда он уже потянул за цепочку, вдруг раздался необычайно скрипучий голос незнакомца:
– Сейчас два часа пополудни. Прошло ровно тридцать минут, как я вошел в это купе, – сообщил тот, умолкнув.
– В самом деле, – взглянув на циферблат, засвидетельствовал осанистый господин. – Ровно два часа. Значит, проспал я больше часа. Странно…
– Почему? – осведомился незнакомец.
– Простите? – покосился на него осанистый господин.
– Почему из ваших уст вылетело это слово – «странно»? – спросил у него попутчик.
Тот нахмурился и не сразу отвечал:
– Просто, обычно я сплю очень чутко, а теперь пропустил столько остановок.
– Видимо, вы очень устали, – с сочувствием проговорил незнакомец.
– Не без этого, – отозвался осанистый господин и спохватился. – Простите. С кем имею честь?
– Извините. Я не представился. Меня зовут Лем, – сказал его попутчик.
– Лем? – как-то недоверчиво проговорил осанистый господин. – И все? Просто – «Лем»?
– Видите ли, там, где я живу, не принято, как у вас, давать длинные пышные имена. У нас в почете скромность, – сказал его попутчик.
– Да, и где же такие места? – полюбопытствовал осанистый господин. – Я бывал во многих краях…
– Знаю, знаю, – вдруг перебил его собеседник. – Мне все о вас известно! О вашей службе в Южной Африке, об экспедиции в Палестину, о Суакине, о Сингапуре, наконец.
– Простите, – изменился в лице осанистый господин, приподнимаясь со своего места. – Мы с вами знакомы? – осведомился он и тотчас получил неясный ответ:
– В некотором роде…
– Это как же понимать? Может, вы все-таки откроете мне свое лицо?
– Боюсь, если я вам покажусь, вы меня, еще чего доброго, за дьявола примите!
– Это отчего же? Ваше лицо настолько уродливое?
– Скажем так – оно не привычно для вашего взора. Видите ли, условия, в которых мы с вами выросли, сильно разнятся…
– Вы, верно, думаете, есть что-то, чего я в своей жизни еще не видел? – мрачно усмехнулся осанистый господин. – Милостивый государь мой, смею вас заверить в обратном. Я прошел через ужасы войны. Я не раз глядел в лицо смерти. А вы полагаете, что теперь что-то может меня напугать?
– А как же то, что вы видели во сне, – разве эти грезы вас не испугали? – возразил Лем.