Искорка лукавого взгляда блеснула из-под ресниц Алиса, а Артём расхохотался. Вадим же лишь сдержанно улыбнулся и принялся исследовать неприглядные шедевры.
Тут нашлись и те уродцы, показанные ему на другом берегу – двое кривых парней с черными глазами. Они смотрели друг на друга. Один из них был изображён в треснувшем в зеркале. И надпись на груди у того, что в отражении: «Верни. Мне. Моё».
– Вадим, – встревожено позвала Алиса. – Посмотри, там ещё какое-то странное стекло есть.
И в самом деле, на бетонном полу, пробитом навылет хлипкими стеблями травы, у стены правее тех двух кособоких парней стоял остриём вверх крупный осколок зеркала. Были здесь и ещё стекляшки – они громоздились рядом горкой, смотрели только друг на друга и больше не отражали. Одинокому же повезло больше. Пожалел, похоже, какой-то случайный прохожий стекло, пристроил к ограждению зеркалом наружу и оставил разглядывать тяжёлое осеннее небо.
– Смахивает на ловушку, – неожиданно став чересчур серьёзным, предупредил Артём.
– Что за бред, Арофьев, – выговорил ему Вадим. – Это просто разбитое зеркало.
Вадим присел, упёрся коленями в мокрый бетон и отёр стекло от грязных пятен, которые остались после недавнего дождя.
– Не дуйся, и тебе света ещё достанется, – протянул он, обращаясь к осколку. – Поговори со мной. Успеешь ещё в кучу ненужности. Впусти.
Внезапно мимо парня промчалась белая маршрутка, сигналя, что есть силы.
– Куда прёшь, псих! – завопил водитель, на секунду высунув себя из кабины. – Не хочешь жить, не мешай другим!
В висках застучала кровь, Вадим подскочил на месте, и в ту же секунду ужаснулся – кричат ему. Это он, псих, потому что стоит на разделительной полосе на стыке перекрёстка двух дорог, не способный сделать и шагу. Необъяснимым образом он прилип к разметке на асфальте и не чувствовал ног.
Ну конечно, он в отражениях! Его впустили – это значит, отражения согласны говорить с ним, а ему нужно только сосредоточиться и услышать их.
Он дёрнул головой в сторону – старая образцовая часть города, самый центр. Слева теснился уютный сквер с деревянными скамейками, за которым горделиво возвышался стильный драмтеатр. Справа зазывал прохожих в гости фасонистыми вывесками огромный торговый центр, где при желании купишь всё, что нужно, отдохнёшь и перекусишь. Левее притаился цирк, вернее каркас его светлого будущего, которое никак не настанет вот уже второе десятилетие.