– Я в партнере уверена как в себе. В танце мы – одно целое.
– Здорово ощущать себя одним целым с кем-то. С Димой у вас так же?
Она буравила меня взглядом, в котором читалась зависть.
– Возможно, близко к этому, – спокойно ответила я, выдерживая ее взгляд.
Я соврала. Конечно, мы с Пешковым не были одним целым. Мы встречались-то без году неделю. И вообще не факт, что встречались. Дима никогда не называл меня своей девушкой. Но Яне это было знать необязательно.
Одарив меня очередной неестественной улыбкой, Ширшикова развернулась и пошла прочь. Я докрасила губы и направилась встречать Мишу. У моего партнера настрой был боевой.
– Ну что, Алферова, решила, куда потратишь свою половину выигрыша? – поинтересовался он.
– На процедуру для волос. А ты?
– А я на Соньку (Sony PlayStation – Прим. автора) коплю.
– Круто! Много еще копить осталось?
– К Новому году, надеюсь, смогу купить, – Миша подмигнул мне.
Наконец все приготовления к конкурсу завершились, и в актовый зал стали запускать гостей. Наш танец был десятым в очереди, а значит, в гримерку мы могли пойти только после седьмого номера. Таким образом, на переодевание у нас оставалось не больше пяти-шести минут.
Всего намечалось двадцать два выступления, так что шанс выиграть был вполне реальный. Мы с Мишей расположились в зале. Рядом уселись Ада и Антон, которые активно поддерживали нас.
Чуть позже подошел Пешков и, чмокнув меня в щеку, пожелал удачи. Свободных мест рядом с нами не оказалось, поэтому он направился в конец зала.
Судьями были назначены директор школы Николай Львович, завуч по воспитательной работе Светлана Викторовна, школьный хореограф Эльвира Анасовна, учитель музыки Сафрон Никитич и какая-то незнакомая женщина из Министерства Образования.
Сегодня в конкурсе участвовали ребята с девятого по одиннадцатый класс. У младшего и среднего звена он проходил в другие дни – отдельно.
Конкурсные номера были разные: кто-то читал стихи, кто-то пел, кто-то показывал сценки. Кирилл Самохин и вовсе выступил со стендап монологом. Хотя до Камеди Клаб ему было далеко, но все равно получилось довольно смешно. Правда некоторые шутки были на грани приличия, так что я подозревала, что судьи могут снять ему за это баллы.
Ширшикова была шестой. Я с раздражением отметила, что поет она гораздо лучше, чем я ожидала. Ее голос хоть и не был очень сильным, но все же вытягивал ноты. Я обернулась на Пешкова, он с улыбкой смотрел на Яну, покачивая головой в такт ее песне. На душе стало неприятно, однако решительности у меня от этого не убавилось.