– Ну всё, пока, – выдыхаю радостно. Братья перестают дурачиться. Мы останавливаемся возле ступеней моего дома. – Спасибо за вечер, завтра буду занята! – отрезаю сразу, чтобы не завязывать дискуссию, во сколько завтра пойдём гулять.
– У-у-у, – кривит лицо Давид. – Почему ты так рано сегодня?
– Я обещала деду кое-что почистить. И так из-за вас отпросилась на лишний час.
– Вот-вот, ему пообещала, а нас даже не хочешь обнадежить «Выпускным».
– Я не могу идти с двумя, а выбирать одного из… простите, – поправляю очки, которые пытаются съехать на нос, – не корректно. Не хочу никого из вас обидеть!
– Вот честно, я бы не обиделся, – дёргает плечом Давид, – если бы ты пошла не с братом, а со мной.
Вызывает улыбку такая бесшабашная простота.
– А то и понятно, – мотаю головой и иду к двери, потому что Матвей решает толчками и пинками показать, как ему не понравилась шутка брата. – До завтра, драчуны, – отмахиваюсь, понимая, что сейчас им уже не до меня.
– Дед, – даю знать, что это я. Вместе с переливом колокольчика вхожу в лавку и окидываю помещение взглядом. Ничего необычного. – Дедуля! – чуть повышаю голос, потому что обычно родственник к этому моменту уже выглядывает из кабинета и спешит меня встречать. – Дед… – настороженно протягиваю, глазами зацепившись за портсигар на стеклянной поверхности главного прилавка.
Родственник никогда и ничего не забывает. Сердце недобро ударяется о грудь, дыхание больно обжигает горло.
– Д-дед, – торопливо огибаю прилавок и от ужаса всхлипываю: – Де-да!..
Бес
Птичка на проводе приносит весть: Коган в больнице. Поздно вечером его доставили в реанимацию. Сердечный приступ. Как понимаю, случился после моего ухода…
Душу неприятно шкрябает совесть, но задвигаю порыв поглубже. Не планировал подобного, но раз так, нужно срочно действовать. И пусть меня будут ненавидеть и презирать, пусть никто не оценит… но я спасаю эту семью. Да, методы не мягкие и не гуманные, но я не благодетель. У меня свои интересы. И коль могу без лишних смертей завершить дело… попробую.
Итак, девчонке нет восемнадцати, значит органы опеки будут тут как тут. У семьи никого больше нет, а стало быть, на время пребывания Исмаила Иосифовича в больнице девушку поместят в специальное учреждение. Этого нельзя допустить.
Пока дед лечится – я должен полностью завладеть её доверием.