Тихон налил и подал ей пластмассовый стаканчик.
– Хорошо, что вы с ним старые друзья, – тихо сказала она. – Вам он может поверить…
Она пила торопливыми маленькими глотками, и её мокрые зубы остро взблескивали в белой пене, и это так не вязалось с тем, что она говорила… Не выпуская стаканчик из рук, Лена встала на колени рядом с Тихоном, доверчиво глядя на него детски-порочными круглыми глазами.
– Ведь вы ему скажете, что мы честно искали ягоды, и поэтому опоздали на полчаса?
– Конечно…
– А еще лучше вот что! – она засмеялась от удовольствия, немного откидывая голову в сторону и назад. – Давайте подведем часы?
И Тихон не смог удержаться, чтобы не улыбнуться ее наивности, вот этому – «давайте подведем часы». И, подделываясь под ее тон, он весело спросил:
– А это ничего, что мы его немножко обманем?
– Ничего-ничего! – радостно захлопала она в ладоши, оглядываясь на пыльную дорогу. – Так будет лучше. – Она быстро и странно взглянула прямо ему в глаза. – Ой, вы сильно устали, да? Вы спать хотите? Я не буду вам мешать… Вы спите, а я все здесь приберу и подумаю, что мы будем есть, когда вы проснётесь, и приедет Валерик.
– О,кей, – обронил Тихон с вялых губ и прикрыл глаза.
Спать Тихон не хотел.
«Кой черт ввязался я в эту историю, – принялся ругать он себя, как только спрятался от Лены за броней мягких ресниц. – Валерка всегда впутывает меня в грязные истории. А я не могу ему отказать. И эта, вертихвостка, туда же… Сколько ей лет? Валерку, вообще-то, за такие дела бить надо. Но его разве побьешь: он любому в пять минут докажет, что протянуть слона сквозь игольное ушко – рядовое событие. Однако же всему есть предел и впредь надо быть с ним осторожнее. Чего доброго, можно в такую историю вляпаться… Однажды он хвастливо признался: «Я люблю наблюдать, как из девочки формируется женщина». Вот и наблюдал бы теперь сколько угодно… А женщину из нее он, конечно, сделал, – вполне! – Тихон усмехнулся, вспоминая мягкую и плавную линию плеч этой Леночки. – Здесь он преуспел, как, впрочем, и везде…»
Валерка появился у него в общежитии вчера вечером, непривычно тихий и серьезный. Полистал журналы, постоял у окна, нервно закурил и вдруг сказал:
– Тихон, я горю синим пламенем!
Тихон знал, что еще днем, на службе, Валерка никаким огнем не горел, даже наоборот – нагло посапывал за столом, уронив голову на сложенные руки. Глядя на него, ребята добродушно посмеивались. Случись такое с Тихоном, ему, наверное, просто-напросто показали бы на дверь. Валерке же все сходило с рук…