Если подумать, как математик, то есть сделать сложное простым, разложить непонятное по полочкам, встает вопрос: из чего же сложился наш коллектив? Все будто бы на ладони, видны и так, и будто просты, даже наивны, что и присматриваться не к чему, как к камню, что валяется под ногами. Однако это обманчивость. Даже в блеклом камушке есть определенный, качественный модуль, и из такого соединения можно вывести и логарифм, и свой знаменатель.
Лежит на столе друза, играет своими гранями, будто разные страницы сказов интригуют. Интересно, заманчиво, хочется полюбопытствовать, заглянуть, присмотреться.
Но вот в ней будто бы появилась серая полоса, как скажут геологи, жилка такая прошла, может черная, белая, красная. Ко всему надо быть внимательным, философом, который благодаря своим понятиям может и иголку отыскать в стоге сена. На слух непонятно: то ли камушек разглядывают, как книжку, то ли книжка сложная и тяжелая, как камушек.
Играет камушек друзы – кому интересен, а кому просто ненужная вещь. Нечто накрепко припочковалось в ней, как в «Друзе» друзовцы. А другое соединение – так, ради пометы или вообще прошло без интереса. Не все так просто, и гладко, и одинаково, как кажется на поверхности. Казалось, неуютно скрипит дверь, словно сама алмазная друза принялась рисовать по стеклу или металлу, со скрипом вычерчивать скрижали. Жесткие кристаллы производили катастрофически страшный звук, притягивая к себе небесные светила, словно мчится золотая колесница по небу. Это так настораживало и беспокоило, что сама Луна-полуночница вышла на дежурство, села за чтение «Друзы», открыла новую страницу ее истории.
– Может, ей пишут небесные жители?
– Может, объявился косолапый невежа, что всех распугал своим замешательством, как говорится, наломал дров? И теперь друзовцы за делами: отбирают, где зерна, где плевелы?
– А может, – смеется широко Луна, – я нашла след, такой непонятный, неровный. Только хочу догадаться, чей он.
Луна предложила свою небесную обувь – небоступы, чтобы в них было легко бегать по небу и читать предсказания, отыскивать небесные следы, Сверхданное.
Луна посмотрела на «Друзу». Издали ей казалось, что так светит звездочка своими лучами, и сказала:
– А там было много света. Вот какие я нашла следы. Их оставили ушедшие друзовцы. Вон. От кого след памяти, от кого след звука, чистоты, от кого след улыбки. Только не вижу, не разгляжу, кто все там танцует, или просто вертится, или жужжит. Вроде сплошная жирная точка далеко-далеко. Даже на муху похоже, что расправила крылья и растопырила лапки и хочет взлететь.