– Пусть, пусть оденется, – мягко сказал старшина Горунов.
Санька, путаясь, влез в майку, потом, торопясь, натянул гимнастёрку и, уже на ходу застёгивая пуговицы, вклинился в строй на своё место на левом фланге рядом с другом Витькой Шадриным.
– У, жаба, – успел поймать он на лету брошенное ему Серёгой Яковлевым, хихиканье Рустамчика Болеева и сочувствующий шёпот Витьки:
– Надо было сразу брать полотенце, вместе бы помылись, постель потом бы заправил.
– Становись, равняйсь, смирно! – скомандовал сержант, когда удостоверился, что Санька занял своё место в строю, замер и прижал кулаки к лампасам. – Равнение на середину! – сержант, чётко выделяя слова, отчеканил доклад.
Рота, после команды старшины «Первая шеренга, шаг вперёд, шагом марш! Кругом! Вольно!», волной двинулась вперёд и повернулась лицом ко второй.
Старшина приказал сержантам проверить взводы, а сам прямиком направился к Саньке, который, даже после команды «Вольно!», вытянувшись в столбняк, с волнением смотрел на приближающегося к нему старшину.
– Опять Вы, Соболев, плохо бляху почистили, ботинки бархоткой не гладанули, воротничок пришили криво. Ну-ка, расстегните две верхние пуговицы гимнастёрки! Так и есть – грязный.
Старшина был самым добрым человеком в роте и училище и вторым на всём белом свете. Первым была мама. Он говорил тихо, как бы жалея, и никогда не наказывал. Он был такой аккуратный, что рядом с ним любой вычищенный и выглаженный суворовец чувствовал себя неуютно, и хотел что-то на себе исправить, удалить лишнюю пылинку, и где-то ещё раз пройтись утюжком. К его груди прилипли три планочки боевых орденов и медалей. – После занятий зайдёте ко мне в каптёрку, и будем вместе пришивать воротничок.
Потом старшина ещё раз посмотрел на него сверху, и во взгляде, упёршемся в стриженую голову, было столько недоумения, и Саньке вдруг показалось, что ему ещё надо макушку намазать асидолом и натереть до медного блеска.
– Да?! – одновременно вопросительно и восклицательно произнёс старшина, и в этом «Да?!» опять было столько всего недосказанного сказано мягко и высказано не совсем понятно, что Санька решил: сегодня после занятий обязательно…Но не успел он додумать, как с правого фланга взвода доползло Серёгино «жаба», рядом прокатился смешок Рустамчика и протянулся слабый шепоток Витьки Шадрина: «Надо было сразу в умывальник зайти, и ты бы всё успел».