С каждым словом, Шаолинь чувствовала себя всё хуже и хуже.
Не признать правоту её слов было невозможно. Сой признавалась
себе, что выбрала крайне плохую тактику взаимодействия.
Йоруичи-сама, несмотря на все сложности, была таким человеком, к
которому хотелось обратиться, которому можно доверять, кого она
обожала. Но сама она стать кем-то подобным для своего Ученика не
смогла. Слишком она боялась его.
– Вот же Дзерои придумал, доверить ребёнка тому, кто ещё сам
ребёнок, – вздохнула Первая. – Итак, сейчас ты идёшь к Карасумару и
ждёшь, когда он проснётся. Если он захочет продолжать учиться у
тебя, то буду надеяться, что ты хоть что-нибудь поймёшь и
исправишься. Но если нет, то я сама займусь его обучением.
От такого заявления Сой Фон чуть не упала. Учиться у самой
Первой. Тогда из Карасумару получится не Бог Скорости, а новый
Кенпачи.
Но самое главное, что это будет дикий позор для самой Шаолинь.
Не справиться с тем, чтобы быть Учителем, довести до того, что
Ученик убежал от неё. Это будет ужасный позор. Отчасти из-за этого
она и боялась отпускать его.
– Хорошо, – опустила Сой Фон голову. – Я пойду к нему.
– Иди.
Шаолинь встала и вышла из кабинета. Молча дошла до палаты, где
спал её ученик, и села возле его кровати.
После этой выволочки она чувствовала себя особенно
отвратительно. Неприятно, когда тебя утыкают носом в твои же
ошибки. Но само осознание её поражения, полного и безоговорочного,
той, кого она хотела превзойти, сейчас сильнее всего давило на
разум. Она хотела стать лучшим Учителем, чем та, что была у неё, но
в итоге стала даже хуже. Чуть не свела Ученика в могилу.
Сейчас она хотела провалиться под землю. Всё что угодно лишь бы
исправить это.
Она сидела рядом и больше всего желала и боялась его
пробуждения. Если он скажет, что не хочет больше учиться у неё,
уйдёт, не простит… она не была уверена, что выдержит это.
Плевать на репутацию.
Проведя столько времени рядом с ним, она всё же смогла немного
проникнуться этим пареньком. Рядом становилось странно легче, не
так одиноко, не так холодно. Он может стать для неё кем-то близким.
И она боялась, что если он сейчас уйдёт, то она не сможет простить
себя.
Так она и сидела, смотрела на его лицо. Слушала его ровное
дыхание.
– Учитель… – прошептал он. Она вздрогнула и посмотрела на него.
Замерла. – У вас странная причёска…