– Наше вам с кисточкой.
– Я Дум-Дум, до сегодняшнего дня командир группы, снайпер и при необходимости следопыт…
– Что‑то я не понял; это что, у нас новое начальство? – вставил свои «пять копеек» Цыган. – И зачем нам этот водоплавающий? По-моему, за последние три года у нас никто не утонул. На нас никто не жаловался – ни начальство, ни «духи» …
– Раньше мы работали в горах Кавказа, а теперь предстоит ответственное задание в джунглях Индокитая, о которых ни один из нас ничего не знает, а Гусар недавно оттуда вернулся, – с заметным раздражением пояснил Дум-Дум.
– Никак по путевке там были? – Цыган переключился на Давыдова. – Милитари-тур или, может, военно-спортивная игра «Зарница» с местными макаками?
– Типа того, – спокойно ответил морпех. Такой тон мгновенно остудил пыл бойца. – Еще вопросы?
– Воевать приходилось? – слегка прищурив левый глаз, угрюмо спросил Брикет.
– Приходилось. Во Вторую чеченскую кампанию командовал разведротой. Все?
– Мы относимся к системе МВД, – начал издалека Есаул, и интеллигентские замашки поперли из него, как пот из пор тела. Он явно демонстрировал свою образованность, а значит, и вопрос должен быть с подвохом. Денис не ошибся в своих ожиданиях. – А вы, как всякий нормальный человек, наверняка терпеть не можете ментов?
– Отчего же, – усмехнулся морпех, – у меня даже есть один знакомый милиционер. Полковник Бережной Юрий Иванович. Между прочим, в советские времена был штатным палачом УВД области.
– Ого, – непроизвольно вырвалось у спецназовцев. Действительно, люди, исполнявшие постановления суда, были настолько секретны, что спустя почти двадцать лет после введения моратория на смертную казнь они и вовсе считались мифами.
– Он что, сам об этом рассказал? – осторожно поинтересовался Есаул, позабыв о своем имидже.
– Да, сам. С некоторых пор мы с ним настоящие друзья.
– Ладно, хватит, все это лирика, – буквально ворвался в разговор Цыган. – А мы, между прочим, не один год в одной обойме, и роднее стали, чем кровные братья. А на тебя, командир, извини, надежды мало. Варяг ты, темная конячка, и идти на боевую операцию вместе как‑то стремно.
Последние слова прозвучали как явная провокация, что называется, на «слабака». Начни он доказывать на словах, и авторитета, которого у этих бойцов не заслужил, вовсе не видать. Наоборот поступи – станешь лишь объектом для насмешек. Единственный выход – принимать вызов, хотя какое еще испытание придумают эти башибузуки, неизвестно, и будет ли оно без подвоха, тоже трудно сказать.