– Ку-ку! – зазвенело мелодично, и ладони смерти нежнейшей, сладчайшей – обняли его сзади и прикрыли огни глазниц. – Угадай, кто соскучился?
Эзер напрягся, застыл, как ледник. Потом взял пальцы гостьи в свои и обернулся. Белый, будто пуховый, хромосфен. Крылья шелкопряда в бархатистой пыльце. Даже в броне эта дьяволица была ангелом.
– Здесь не место для медиазвезды, Маррада, – заметил он.
– Я ведь говорила, у меня репортаж по заказу эзер-сейма.
– Ах, да. Кажется, ты упоминала, но невнятно: мешал член моего покровителя у тебя во рту.
– Берграй Инфер, не забывайся, – гостья металлизировала голос и отстранилась, высвобождая пальцы из его рук. – Ты знал, какая я. Видели фасеты, что лапки брали.
«Беспринципная, падкая на славу и деньги, самая прекрасная на свете шлю…бимая». О, эти мысли, став ежеутренней молитвой, давали облегчение.
– Знал, бесстыжая, – сдаваясь, смягчился Берграй. – И всё-таки зря ты явилась: для съёмок здесь слишком холодно и грязно. Да и нам не до тебя сейчас. Ему… не до тебя.
Белая смерть отмахнулась, несколько театрально вывернув хромосфеновые костяшки:
– А ему вечно ни до кого. Лучше прикажи меня проводить. Или лучше сам.
– Боишься столкнуться с Альдой? Не волнуйся, тебе не составит труда отыскать нужный штаб. Там вокруг всё, как у него дома.
Берграя осыпало пыльцой с роскошных крыльев. Снова он один, как в дурмане, наблюдал за тлеющим пожарищем. Нет, что за плутовка! Захотела, чтобы он своими же руками препроводил её к… А впрочем, Маррада наверняка ничего такого не замышляла. Нарочно мучают только те, кому не наплевать.
Над военным лагерем порхала бабочка-шелкопряд. Эзеры расположились неподалёку от Граная, на краю циклопического метеоритного кратера. Его глубокую чашу избороздили трещины и щели. В самом центре кратера качалась, балансируя на острой вершине, стеклянная пирамида. Что это было за здание такое удивительное, гостья и гадать не бралась.
Нужды таиться от караульных не было. Все знали Марраду Хокс, минори, светскую львицу, лауреатку медиапремий. Она предвидела: ещё до заката каждый солдат правдами и неправдами, под любым предлогом, через третьи руки или рабов выудит у неё автограф. Кремовые крылья будоражили смог в воздухе над лагерем. Вот позабытый ящик с провизией и нестройный ряд воланеров. Это всё было не то. Брошенный респиратор. Караульный завалился на шасси гломериды и спит. Не то. Не то.