В Белоруссии и на Украине дела поляков шли не лучше. Легко сметя
пограничные заставы, доблестные польские части ворвались на
территорию противника, где немедленно увязли в грязи. Не
прекращающийся уже больше суток ливень превратил и без того не
слишком хорошие дороги в болота, где застревала даже хваленая
современная техника. Несмотря на почти полное отсутствие
сопротивления за день удалось продвинуться не более, чем на сотню
километров. Вымотанные маршем и непогодой части расположились на
ночлег в подвернувшихся деревнях и мелких городках.
Увы, население западных областей Украины и Белоруссии еще не
забыло прелестей вхождения в состав Польши. И «любило» поляков куда
больше, чем «большевистских оккупантов». А кавалерийские дивизии
РККА выбрали эту ночь для налетов в духе батьки Махно. Не имевшие
никакого боевого опыта часовые снимались быстро и беззвучно.
Большинство жолнежей не успевали толком проснуться, а офицеров
резали гостеприимные хозяйки выбранных ими хат. Там, где полякам
удалось организовать сопротивление, и русские откатились, они не
забыли на прощание поджечь вражескую технику. Машины двадцать
первого века горели ничуть не хуже устаревших Т-26... Единственную
сохранившую хоть какую-то боеспособность часть уничтожил на
рассвете четвертый механизированный корпус генерала Власова.
Потенциальный Лжедмитрий не догадывался о том, что ему было суждено
стать основателем РОА, и честно выполнял обязанности командующего
корпусом. А генералом он был неплохим... Утром 29 октября 2010
года Польша осталась без сухопутных войск...
— Пся Крев! — В полдень того же дня Бронислав Комоцкий, уже
почти три месяца как президент страны, не находил себе места от
возбуждения.
Ему только что звонил Сталин. И откуда у него номер телефона! В
крайне вежливых и издевательских выражениях Иосиф Виссарионович
сообщил президенту, что из-за крайне уважительного отношения к
трудовому польскому народу и миролюбия Советского руководства, СССР
не будет вводить в Польшу свои войска. Только заберет назад столь
любимый товарищем Сталиным Белостокский выступ. А на столе
президента лежал текст телеграммы от Анхелы Меркиль. Канцлер
Германии выражала удивление неспровоцированным нападением польских
военных на немецких граждан в Восточной Пруссии и прямым текстом
требовала отторжения Гданьского коридора, фактически уже занятого
частями Бундесвера.