— Так не специально же, товарищ капитан! — начал оправдываться
лейтенант.
— Знаю, - улыбнулся Чечков. — Вернее, догадываюсь. Ни к чему нам
провокации такого уровня сочинять, чай не Витте, царская милость в
обратку станет. — И, посмотрев на вытянувшееся от удивления лицо
лейтенанта, не сдержавшись, засмеялся. — Не бойся, Иван Михайлович,
это я так, красного словца ради. Если серьезно, — продолжил
капитан, — то признаюсь, как на духу, ни черта я не понимаю в
происходящем.
Оба молчали, в который раз уже рассматривая выложенное на стол
имущество шпиона. Старый заржавленный перочинник, с выдавленным на
рукояти из странного материала ценником «2 руб. 20 коп» и силуэтом
белки, кучка металлических монет, все как одна, с навязшим уже
трезубцем, несколько купюр, притом, одна из них с гетманом Мазепой.
Первый раз увидев ее, Огурцов долго хмыкал, крутил головой, и
пытался прогнать из головы, навязчиво лезущие строчки нас чет
«гетмана-злодея» и какого-то «Кочубея». Чечков тоже уделил немало
внимания бумажным деньгам, рассматривая каждую «грывню» через
карманное увеличительное стекло.
Отдельной кучкой лежали более важные вещи - ворох документов и
небольшой, зализанный «брусок» из того же непонятного материала. У
«бруска» снималась задняя крышка с надписью «Sony Ericsson» и
наличествовал стеклянный экран с непонятной маркировкой и надписью
«Нет сети». Документы, которые, если быть объективным, представляли
собой смазанные светокопии оригиналов, были чрезвычайно необычны.
Язык и трезубцы, Огурцов заметил еще на Песчанке. А когда немного
разобрался с рапортами и прочей «сопроводиловкой», и покопался
основательнее, то заметил еще одну несуразицу. Даты. 2001 год,
2008-й, 2010...
— Да, тут еще один момент, - не сдержавшись, зевнул Огурцов. —
Я, товарищ капитан, наших ихтиологов озадачил.
— Кого-кого? — не сообразил капитан.
— Ну, рыбологов. Тех, кто рыб изучает.
— Ааа… Понял, точно. Извини, не сообразил сразу. С чего это ты
вдруг к рыбологам побежал? — Чечкову определенно понравилось слово,
выдуманное лейтенантом.
— Загвоздка тут в чем. Я сам у моря родился и жил, каждую
рыбешку в лицо знаю. У шпиона же в лодке, пудов двадцать свежака и
почти все - звери, а не рыбы. Каждая как бревно, и весит кил под
десять. Сперва не мог понять хитрость в чем, думал, может он в
рыбах взрывчатку перевозил. А потом, профессор все разъяснил.
Пеленгас это.