Он был взрослым мужчиной, даже матерым, но все-таки выглядел моложе мамы.
– Почему молодой? Мне тридцать четыре года. Мне шестнадцать было, когда ты родилась. А в пятнадцать я уже девчонок вовсю рисовал… Жаль, маманьку твою раньше не встретил. Красивая она у тебя баба. Мы с ней здесь жить будем, ты же не против?
– Ну куда от вас денешься, – пожала плечами Полина. – Только водку не пейте.
– Ух ты какая умная, – пренебрежительно хмыкнула мать.
– Тонь, а она правду говорит. Нельзя так часто закладывать. – Макар смотрел на нее с юморком, но его голос звучал вполне серьезно.
– Как часто? Сегодня у меня, между прочим, знакомство с дочерью было. Пивка бы чуть-чуть – и все, баста…
– Без пива обойдешься. Ты не переживай, Полинка, мы из твоей маманьки образцово-показательную женщину сделаем. Она у нас хорошая, не смотри, что зубы показывает. Просто ей с мужиками не везло. Не по тем рукам ходила. Ничего, теперь она со мной, а я ей расслабляться не дам.
– Кто тебя спрашивать будет? – с фальшивым пренебрежением отмахнулась от него Антонина.
Но Макар так на нее посмотрел, что у Тони тут же пропала всякая охота дерзить. И ногу с ноги она убрала, и в кресле выпрямилась, как прилежная школьница за партой. Его подавляющую энергию почувствовала и Полина. Ей вдруг захотелось повиноваться ему, хотя видеть своим отцом она его не желала…
– Сегодня никакого пива, ты меня поняла? – жестко сказал он.
– Поняла, – покорно кивнула Антонина.
– И давай в постель. Пусть Полина спит. Ей утром в школу.
– Не в школу, – мотнула та головой, – в техникум. И то у нас только консультации сейчас. Перед экзаменом… Да я могу и не ходить. Я и так на пятерки все сдам.
– Слышь, Тонь, дочь у тебя отличница, – весело подмигнув Полине, сказал Макар.
– Ага, и бабушкам дорогу помогает переходить… Ты мне, дочка, вот что скажи. Какие ты бабушке уколы делала?
– Обезболивающие.
– И что там – димедрол, реланиум?
– Ну, реланиум…
– И что-нибудь осталось?
– Ну, пара ампул. А что?
– Где? – заинтригованно спросил Макар.
– Да там, в спальне, у бабушки в тумбочке. А зачем вам?
– А затем, что выбросить все это нужно, – улыбнулся он. – На свалку истории. Болезнью здесь, в этой хате… в квартире, пахнет. Нехороший, скажу я тебе, запах.
– Да я уже привыкла.
– Ну я тоже не из пугливых. Но все равно, надо бы здесь все освежить… Ничего, я этим займусь. Ты спи давай, а мы лекарства пойдем выбрасывать.