На этом моменте к разборке в кабине
успел подключиться и я. Бросив разряженный арбалет, и метнувшись на
правую сторону кузова, к пассажирской двери, в упор расстрелял
монстра, выдравшего из оконного проёма своего погибшего собрата с
застрявшим в черепной коробке ножом. Две пули в темя и монстр кулем
валится на землю. Переместился к водительской двери и также из
кузова всадил в последнего мутанта почти десяток пуль — все убойные
зоны жертвы уже были скрыты внутри автомобиля, где Цыган голыми
руками пытался отбиться от этого совсем не рядового заражённого. В
какой-то момент одна из пуль перебила позвоночник, монстр забился и
вывалился наружу. Добил его выстрелом в голову.
Это было похоже на автомобильную
аварию, пять секунд и машина изувечена, а в салоне окровавленные
тела. С такими ранами без экстренной медицинской помощи не
выживают: у женщины разорвана грудь, у мужчины бок. Рана Оксаны
представляла собой три глубокие, до кости, борозды через всю
грудную клетку оставленные когтями мизинца, безымянного и среднего
пальцев. Коготь указательного вначале зацепил лицо, разодрал щеку,
десну и только потом прошёл по груди, оставив тоже кровавую, но не
такую страшную рану как три других. Женщина была без сознания.
У цыгана на боку плоть висела
лохмотьями, кровь лила рекой. Сунул ему в руки бутылку с
живцом:
— Пей и полей на рану, так здесь
положено — медицина такая.
Кинувшись доставать из салона Оксану,
услышал за собой шипение и поток грязных ругательств. Однако, когда
я вынес пострадавшую, то на земле уже было расстелено одеяло.
Осмотрел рану, и, как умел, произвёл перевязку: рассечения прикрыл
сменной футболкой Цыгана, промочил живцом и наложил тугую повязку.
Вся эта конструкция по мере сооружения мгновенно пропитывалась
кровью. В завершении я приподнял голову пациентки и влил в губы
немного живца. Вот и всё лечение.
— Она умрёт? — Цыган, прикрыв
растерзанный бок окровавленной тряпкой, привалился к капоту
машины.
— Нет. Не успеет, нас всех очень
скоро съедят, если не уберёмся отсюда прямо сейчас.
— Хорошо. Только дух переведу и
поедем.
— Вот…, мы же только чудом уцелели.
Пешком и только пешком. Вдоль оврага к лесу. Перевяжу твою рану,
сменишь окровавленные штаны, обувь и пойдём.
— Оксана без сознания, я ранен.
Слышь, поехали назад, а? — в его голосе чётко звучали просящие,
почти умоляющие нотки.