Мейсон вынул из бумажника те десять тысяч долларов, которые она ему дала.
– Вы знали, что номера этих купюр были списаны и переданы в различные банковские учреждения нашего города?
– Нет, – ответила она испуганно.
– Это факт. Тысячедолларовых купюр не так много в обращении, и они привлекают внимание. Практически всегда требуется нести их в банк, чтобы поменять. В кассах магазинов обычно нет достаточного количества наличных, чтобы давать сдачу с тысячедолларовой бумажки.
Мейсон подошел к своему письменному столу, взял длинный конверт из плотной бумаги, вложил туда десять тысяч, полученные от Фрэн, заклеил конверт, снял колпачок с авторучки и написал адрес:
«Карл С. Белкнап, 3298, Пятнадцатая улица, Денвер, Колорадо».
Потом адвокат нажал на кнопку, находившуюся сбоку от стола, вызывая таким образом секретаршу.
Когда Делла Стрит открыла дверь, Мейсон небрежно бросил на стол конверт.
– Отправьте это, пожалуйста, Делла. Обычной почтой.
Она взглянула на адрес.
– Не знала, что мы ведем переписку с мистером Белкнапом, – заметила Делла Стрит.
– Теперь ведем. Пожалуй, лучше пошлите его заказным письмом.
Она кивнула, бросила быстрый, оценивающий взгляд на Фрэн Челейн и вышла в приемную.
Мейсон повернулся к посетительнице:
– Теперь этот конверт несколько последующих дней будет путешествовать по стране. В конце концов он вернется ко мне. А пока деньги у меня никто не обнаружит. Почему вы с самого начала не рассказали об этом полиции?
Ее глаза внезапно загорелись огнем.
– Это мое дело! Я наняла вас как адвоката, чтобы представлять мои интересы. Не думайте, что я позволю вам стоять здесь и указывать мне, что делать, а чего не делать…
Он шагнул по направлению к ней и заявил:
– Вы или научитесь сдерживать себя, или проследуете на виселицу с черным мешком на голове. Вы никогда не задумывались над тем, хочется ли вам быть повешенной?
Она вскочила на ноги и отвела руку, словно собираясь влепить ему пощечину.
– Вы всю жизнь были испорченной злючкой с отвратительным характером, – сказал Мейсон. – Теперь вы оказались в ситуации, из которой вам самой не выпутаться. Вы можете не сомневаться, что в течение следующих сорока восьми часов вас арестуют. Вас ждет безрадостная перспектива, и я не уверен, смогу ли вас вытащить.
От удивления ее гнев пропал. Она посмотрела на него широко раскрытыми темными глазами: