– Говорите, ящики казались тяжелыми?
– Ну каждый из них мошенники-оборванцы переносили по двое, – ответила Джорджия.
Сэр Джон Стрейнджуэйс посмотрел на племянника.
– Полагаю, это объясняет почти все, – произнес тот.
Они втроем сидели в квартире, которую Найджел и Джорджия держали в качестве пристанища для своих наездов в Лондон. После ночных маневров на Ярнолдской ферме миновало три дня. На следующее утро Найджел уехал в город, предоставив Джорджии самой справляться с любопытством и нетерпением, насколько это было в ее силах. Позднее он позвонил и попросил ее присоединиться к нему, но твердой рукой повесил трубку, когда жена принялась задавать вопросы. Даже когда Джорджия приехала, Найджел ничего не объяснил, и сдерживаемое возбуждение, которое угадывалось под его спокойствием, довело жену до крайней степени любопытства. Затем в тот вечер появился дядя Найджела и заставил Джорджию повторить, что именно она увидела из-за живой изгороди, и как раз в процессе повторения вдруг забрезжил свет.
– А теперь, – промолвила она, лукаво улыбаясь сэру Джону, – два молчуна, возможно, заговорят. Или нам нужно посмотреть, не стоит ли за дверью мужчина в маске, припавший ухом к замочной скважине?
С преувеличенной осторожностью Джорджия подкралась к двери и театральным жестом распахнула ее. И увидела широкую, облаченную в макинтош спину.
– О! – воскликнула она, захлопывая дверь. – Там… там действительно мужчина!
– Да, – кивнул сэр Джон. – Это один из моих сотрудников.
Джорджия молча села и в изумлении уставилась на него. Сэр Джон Стрейнджуэйс меньше всего походил на официальное лицо. Уютно устроившись в глубоком кресле, он напоминал смышленого, косматого терьера. Пожалуй, лучше всего его характеризовало слово «безобидный». Всякий раз, когда Джорджия бросала взгляд на его неухоженные, обвисшие рыжеватые усы, бесформенное серо-коричневое пальто, на эту трубку с чашкой из кукурузного початка, дымившую, как геенна огненная, у нее возникала иллюзия, будто перед ней домовладелец из пригорода, например бакалейщик на покое, который только что вернулся из своего сада, где с удовольствием трудился, а теперь снял садовые перчатки и уселся послушать радиопрограмму мистера Миддлтона о цветоводстве. Требовалось серьезное усилие, чтобы напомнить себе, что вообще-то сэр Джон возглавлял в Скотленд-Ярде Отдел безопасности. Только когда вы замечаете его глаза – голубые, но темнее, чем у Найджела, глубоко посаженные, мечтательные, внезапно вспыхивавшие живым интересом или рассматривавшие вас с улыбкой, от которой в уголках глаз собирались морщинки, – вы начинаете сознавать, какое положение занимает этот человек.