– Что случилось, Пал Палыч? – шепотом спросил Иван.
Директор глянул на него грустными собачьими глазами. В темноте он еще больше походил на породистого сенбернара.
– У-у, Ваня… много что случилось. Плохие новости. В том числе для тебя. По всему выходит, что в отпуск ты, наверное, не поедешь. По крайней мере, не завтра. Может, в понедельник я тебя и отпущу. Но не завтра.
– Астероид?
Директор покачал головой.
– Нет, Ваня, никакой это не астероид. Не открывал ты астероида сегодня утром, вот в чем печаль.
У Ивана внутри разом вспухла темная пустота, как бывает всегда, когда надежды и мечты рушатся с вершины в пропасть.
– Как?.. А подтверждение?
– Нет подтверждения. Есть опровержение.
Иван понял.
– Что, слишком маленький?
– Маленький, да. Метров двадцать-тридцать в диаметре по новым данным. Не пролезает по классификации в астероиды. Но дело не в этом. – Смирнов выдержал театральную паузу, глядя на своего подчиненного долго и печально. Он вообще любил подобные станиславские спецэффекты. – Это не астероид, Ваня. Это космический корабль.
– Что?.. Как это? – Иван машинально глянул в черное небо. – Это что получается? Это… они?
Директор, фыркнув, покривился.
– Ну что ты, Иван, какие они? Нет никаких «они». Пора бы тебе уж завязывать с фантастикой.
– Американцы?
Смирнов вздохнул.
– К сожалению нет. К сожалению, это наш корабль. Пойдем, нам с тобой предстоит кое-какая ночная работа.
* * *
– Подписывайте, Быков.
Генерал бросил на стол несколько бумаг с цветным гербом Союза и машинописным текстом. Судя по шапке, это был документ о неразглашении гостайны. Только непривычно подробный, с десятками пунктов мелким шрифтом. Иван попытался вчитаться. Буквы прыгали перед глазами.
– Подписывайте, подписывайте! Нечего тут пялиться. Времени кот накакал.
Генерал повернулся к Пал Палычу.
– У вас что тут, Смирнов, все госбезопасности не доверяют? Все читать пытаются? Читари.
– Подписывай, Иван, – тихо сказал директор.
Иван подписал, чувствуя, как делает себя невыездным даже за пределы области. Хоть бы в деревню отпустили.
Они сидели втроем в директорском кабинете. Остальные разбежались по лабораториям, в том числе зам Смирнова, пригнавший почему-то на милицейском «уазике», растрепанный, в домашних брюках и чуть ли не в шлепанцах.
Окна были занавешены тяжелыми шторами. В приемной через открытую дверь были видны четверо неприметных товарищей в одинаковых серых костюмах. Они рылись в секретарских документах, переворачивали толстенные папки с отчетами. Один выстукивал на машинке какое-то письмо.