И сверкали бы звезды - страница 10

Шрифт
Интервал


* * *

Так прошло два года. Выпускной класс в школе.

Начало девяностых… Всё вокруг менялось так стремительно, словно цунами смывало устои, привычки, надежды и людей. Отец остался без работы. Завод закрылся. Дуся одна вкалывала на нескольких работах: мыла полы в магазине, моталась к родне в Украину, привозила сало и домашнюю колбасу, торговала ими на рынке. Она стала ещё злее и, несмотря на тяжёлую жизнь, толще. Отец сидел дома, «присматривал за Васюточкой», который превратился в жирного, подлого подростка со странными наклонностями.

Но меня это не волновало. Я практически жила на даче у Серафимы Эммануиловны, учила языки и готовилась поступить в университет, где она преподавала.

У меня был план – найти работу как переводчик, потом получить юридическое образование и добиться всего самой.

Я хотела такую квартиру, как у сына Серафимы Эммануиловны.

Я хотела такую же дачу, полную книг, тишины и картин.

Я хотела много денег.

Я хотела не видеть свою ненавистную семью. Ну, может, позабочусь только о несчастном отце.

Так размышляла я.

Но в мои планы вмешалась судьба, которая совсем не любила меня, как тогда мне казалось.

* * *

Бандитские девяностые родили своих героев. И имена авторитетов разных группировок были у всех на слуху. Каждая вторая девушка мечтала о романтических отношениях с «бандитом». Широкий крепкий парень в кожаной куртке, пахнущий «Фаренгейтом», проводящий ночи в самых дорогих ресторанах. Таинственный, брутальный – герой того времени.

Но не для меня. Я выросла в грязи, и у меня не было романтических слюней и розовых очков. Всеми фибрами души я хотела вырваться из этого дерьма, этого рабочего посёлка с его нищетой и алкоголизмом. Занавес другой жизни приоткрыла моя наставница, и я стремилась в неизвестное «прекрасное далёко», которое манило грезами о роскоши, общении с людьми уровня Серафимы Эммануиловны.

Мечты о далёком Нью-Йорке, нежном Лазурном береге двигали меня вперёд, заставляли учить языки, читать книги и наблюдать за аристократическими привычками Серафимы Эммануиловны. Я копировала её манеру держать столовые приборы и бокал, сервировать стол, сидеть на краешке стуле с прямой спиной. Обращаясь к собеседнику, задавать правильные вопросы, держать полуулыбку. Я шлифовала свои манеры, поглощала книги об искусстве и истории. Я готовилась к своей мечте.