. Таким образом, теория помогает более детально изучить деятельность таких организаций, оценить их эффективность, а также систему мотиваций (с другой стороны, становится понятным, почему некоторые группы вообще не способны воспользоваться возможностью эффективно влиять на власть в своих интересах). Понимая изначальную корпоративистскую сущность такого рода организаций, профессиональные лоббисты активно подключают их для усиления лоббистского воздействия на органы государственной власти. В России такими традиционными корпоративистскими организациями в сфере бизнеса, например, являются Российский союз промышленников и предпринимателей, ассоциация среднего бизнеса «Деловая Россия», ассоциация малого бизнеса «ОПОРА РОССИИ», Торгово-промышленная палата и пр.
Теория корпоративизма позволяет раскрыть лоббистский процесс в авторитарных режимах, в которых государство, обладая монополией на власть, не только жестко расправляется с политическими конкурентами, но и четко контролирует каналы возможного политического влияния. С другой стороны, теория корпоративизма органична и для описания лоббизма в ряде государств восточной Азии, в том числе в странах, традиционно считающихся демократическими. Например, для японской политической культуры[77] характерны принципы дисциплины, привилегированности, сословности, а также идея величия государства, взгляд на представителя государственной власти как воплощение лучших этических характеристик[78].
ТЕОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ СЕТЕЙ И ЛОББИЗМ
Истоки теории политических сетей можно найти еще в конце 1930-х гг. Известный в то время в США политический аналитик Э. Гриффит в книге «Тупик демократии: исследование современного правительства в действии» обратил внимание на то, что в публичной политике существуют некие «вихревые образования», притягивающие представителей различных институтов. В подобных «центрах активности», по заключению Гриффита, люди контактируют по поводу специфических проблем (энергетика, медицина, армия), причем между участниками таких контактов (законодателями, администраторами, лоббистами, учеными) складываются более тесные отношения, чем между конгрессменами или администраторами в целом[79].
Такие «особые отношения» по специальным политэкономическим вопросам интерпретируются как политические сети