Тут пианист, очевидно, взял последний аккорд. Публика аплодировала бурно. Лица у присутствующих светились искренним, неподдельным удовольствием. Кто-то из дам повернулся к Леониду Голицыну. И вот уже вся толпа, включая пианиста, улыбается и аплодирует именно Сониному спутнику. Голицын заметно покраснел в ответ на вопросительный взгляд Сони
– Эта машина… Просто.. это я ее разработал…
К ним уже спешил Вяхирев.
– Голубчик, на ужин-то останетесь? И вы, мадемуазель…
Но Голицын замахал руками.
– В другой раз… Удачи во втором отделении!
В машине какое-то время молчали. Голицын начал первым.
– Не огорчились, что мы не остались?
– Нет. Впечатлений было в самый раз – откликнулась Соня.
Голицын кивнул, с явным облегчением.
– И как вы себя чувствовали?
– Неплохо.
– Я рад. А… что-то конкретное ощутили?
– Мраморные колонны.
Глаза Голицына сквозь зеркальце уставились на Соню с неподдельным изумлением.
– Когда именно?
– В самом начале… Я словно очутилась в некоем святилище, судя по колоннам, древнегреческом…
– А ощущения от последней части? Были ассоциации?
– Мокрая трава. Холмы. Да, это были холмы. И танец…
– Нет, вы меня разыгрываете. Признайтесь, вы видели программу?
Соня вспыхнула.
– Я в музыке не разбираюсь, так что в любом случае от моих знаний было бы немного толка. И вообще, если вы мне не доверяете…
Соня показательно отвернулась к окну. Внутри все кипело от обиды. Он даже не представляет, насколько неприятным мог стать этот опыт. Впрочем, о чем говорить, сытый голодного не разумеет…
– Простите, просто… Сегодня играли Дебюсси, номера из 24 прелюдий. Название первой пьесы – Дельфийские танцовщицы. А последняя – Холмы Анакапри. Теперь, надеюсь, понимаете?
Голицын нервно пробежал пальцами по рулю.
– И кстати, крайне интересно, что вы упомянули кружащихся людей… Финальная часть пьесы написана в ритме тарантеллы. Знаете легенду об этом танце? В Европе время от времени случались странные вспышки, что-то типа психической эпидемии. Люди впадали в глубокое оцепенение. Кожа твердела, а мускулы оставались мягкими, можно было придать любую позу. При этом больные не ели, не двигались, по сути находились между жизнью и смертью. Так вот, по преданиям, именно тарантелла заставляла больных вначале пускаться в пляс, а потом постепенно выводила обратно к реальности…