В квартире везде был свет, но это обман. В какой-то момент он начал мигать нервным тиком и в итоге потух, накрыв меня темнотой… Мне это уже не нравилось, но выйти я не мог! Дверь просто не хотела открываться, предательски оставив меня в прихожей. Да и какой даже смысл выходить в жуткий подъезд, если ночь пугающа в любом месте?
На кухне градом попадала посуда, вода полила из-под кранов, затряслась мебель в комнатах – начиналось призрачное бешенство! Перед глазами мелькнула тень, в связи с чем я дернулся от неожиданности и почему-то побежал в гостиную, думая, что там безопаснее!
Поочередно стали разбрасываться книги, стулья и столы в другой комнате! Болталась люстра, истекающая бесцветной жижей, в коридоре откуда ни возьмись появился бес… Крупный сатир, будь то разъяренный бык, рванул ко мне и почти добежал, и я был уверен в своей погибели, да тот исчез! Но прежде, чем исчезнуть, он замер и своей неистовой силой топнул копытцем, оставив за собой воронку метром на метр…
Я сжался в кресле, в позе трусливого невинного зверька, крича, как умалишенный! Барахтался и отбивался, словно неопытный боец!
Тем временем, обои постепенно срывались со стен; подул сильный ветер, как незваный ураган. В помещении поступали толчки, вызывая землетрясение по восьми бальной шкале – все здание как будто проваливалось под землю! Разбивались окна; в ванне усилился напор воды, лопнула раковина, шланг начал по-змеиному извиваться. Двери повсюду открывались и закрывались – цикл повторялся с острым поскрипыванием!
Хуже всего пришлось, когда в главную дверь что-то пыталось войти: стучало яростно и с усилием! Стуки переходили в удары! Немного позже, снизу двери послышалось царапанье. Царапанье, сравнимое с точением ножа, более громким, неустанно пытавшееся вломится и расправиться со мной!
Я настроился на худшее, сев покорно на кресло, и вне сомнений ждал смерти… Тук-тук, тук, тук-тук, тук – сердце поймало аритмию, и до приступа с летальным исходом оставалось недолго…
Нет… Издевательство кончилось надо мной. Все в раз затихло. Свет полностью погас, и наступило гробовое молчание. Я еще долго сидел, прилипнув к креслу, отходя от этого безумия, где-то несколько минут, застывшей статуей.
Что меня изрядно удивило – это прижатый в ладони амулет, сперва который я не ощутил, пока выжидал смерти. Не вспомнился и миг, когда он оказался в руках.