Труд начал меня медленно-медленно тянуть в бездну – офисный планктон развивался в моем сознании! Часы гасли, дни убегали, месяцы испарялись, а досуг занимал последнее место. Вдобавок, я не имел особо продуктивных увлечений, лишь обыденные занятия, такие как отдых и питание. Бывали, конечно, исключения – я мог потеряться в социальных сетях и интернет-мусоре в домашней обстановке. Не смею спорить – это самое настоящее убийство времени!
Совсем недавно я узнал непредвиденное, что на некоторое мгновение отвлекло меня от рабочей обстановки. Пришло смс-сообщение от двоюродной сестры: родители, которых я итак толком не навещал в последние месяцы, покинули этот мир. Хуже того, я игнорировал их звонки в последнее время, ссылаясь на занятость, не интересуясь ни здоровьем, ни их семейным раскладом! Я упустил эти жизненные моменты из-за загруженности в офисе. Но правда позже открылась для меня: из-за собственного эгоизма и моральной слабости!
Уверенность уходила от меня… Я не мог дальше находится в помещении своего отдела. Раздражали сотрудники, голос от мегафона начальства практически без паузы объявлял новости, суета и беготня людей с документацией и битье по клавиатуре компьютеров и ноутбуков – ежедневная, осточертевшая меня бессмыслица! Я устал и очень хотел получить отпуск, хотя бы за свой счёт, дабы успеть попрощаться с родными, пока есть возможность.
Я боялся сказать правду своему руководителю, неубедительно наврав ему, что мне необходим отдых по состоянию ухудшенного здоровья. Но беспощадный вождь был доволен тем, что я осмелился к нему зайти. Это редкость для него – видеть живых сотрудников. С легкой ухмылкой он сказал, что увольняет меня, и не по причине подозрений во лжи, моих фиктивных споров, а лишь указав на подбор нового и более активного сотрудника.
После этих слов почти любой, кто слышит такое заключение от начальства, впадает в ступор, затем в невообразимый шок. Так как человек старался, прикладывал максимум усилий в рабочем процессе – жил на работе, взамен получая на блюдце незаслуженное увольнение! Во мне лично не возникало желания оспаривать его решение, потому что мое утомление от всего требовало набраться сил, иссякших давно. Как механизированный человек, я плелся в будние дни до работы и обратно, соблюдая режим закрепленного и однотипного дня, без каких-либо помех или замен дел. Теперь же я был свободен в какой-то мере.