Время надежд… - страница 22
Она, взяла их за руки и повела домой. – Говорим бабули: – Спасибо! За помощь! Внимание! Любовь! За совет! До свидания! Они подошли, поцеловали свою любимую бабушку Валю. – попрощавшись с ней, ушли.
Прошло время. Дети подросли.
По всеобщему признанию, дом Татьяны был весьма привлекательным в селе всей округе. Вокруг обсаженный деревьями, цветами и красиво огорожен и ухожен хоздвор, был предметом восхищения и зависти сельчан. Она была абсолютно вольна распоряжаться собой. После ее развода с Александром, который большую часть своей зарплаты получал по ведомости, под чужими фамилиями, например, как: Кожушко, Борисевский, Пуриков и другие… делал это для того, как будто нарочно предоставив ей возможность делать все, что пожелает, для того, чтобы выжить… Она все бы отдала, лишь бы ее дети, ни в чем не были ущемлены. Вот и пришлось Татьяне взвалить на свои хрупкие плечи хозяйство: две коровы, коз, кур, утят, кроликов, гусей и одну свиноматку, которая ей позже дала приплод, десять маленьких поросят.
И вот однажды Бреусов вызвался оказать ей помощь в корме для поросят, мотивируя это тем, что его отец работает заведующим фермой. Сам он работал на грузовой машине в колхозе «Россия». Татьяна на весах «весовщицей».
Однажды вечером он подъехал к дому на машине и сказал:
– Поехали!
– Нет, нет, не надо ни куда ехать, мамочка!.. Они тебя убьют! – кричал, обеспокоенный средний сын, Вова.
– Сыночек, я скоро приеду! Так нужно! – уговаривала его Татьяна.
– Нет… нет… не отпущу… кричал настойчиво сын. Тогда его старший брат Валера уговорил. Она, поехала.
Подъехали к весовой, там их ждал Логвинов. Он остановился:
– Я ни куда не поеду! – сказала она, настороженно.
– Что с тобой! Не бойся! Мы наберем зерна и привезем тебя обратно. – сказали они, не отпуская ее…
Подъехав к котельной, остановились. Ключей у них не было. Принялись срывать замки ломом. У Татьяны на нервной почве со страху, началась сразу же, диарея, лилось с нее рекой… Зашли в котельную, открыв все краны, обнаружили. Нет холодной воды…
– Мойся! Мойся! Мойся! – кричал Логвинов, заставляя мыться ее кипятком.
– Нет! – вырвался у нее дикий вопль, приведя в смятение Бреусова и испугав ее саму.
– Я не могу! Не могу! Не могу!
– Ты с ума сошел! У нее ведь трое детей! Она же обварится!.. – говорил ему Бреусов.