Снайпер был без балаклавы, специальной шапки-маски, что было удивительно, но через мгновение Лехе было уже не до удивления. В ноги вонзились горящие угли, потом темнота и ощущение, как кто-то, расстегнув ворот куртки, снимает с него цепочку с номерным жетоном. Он попытался было открыть глаза, но снова провалился в омут беспамятства.
Он очнулся в госпитале, молоденькая медсестра ставила ему капельницу, он задал самый главный для него вопрос: « Напарник мой выжил?»
Медсестра поправила повязанную по – горски косынку и что-то ответила, но Леха ее уже не услышал, снова провалился в глубокое забытье.
Ответ уже на утреннем обходе дал военврач: « Жив, ваш, напарник, весь в крови, но ни одной царапины. Осмотрен и хоть и просился у вашей постели подежурить, мы его выписали, навестит скоро, ждите».
Алексей обрадовался, он мечтал на свадьбы к друзьям ездить, а не сопровождать груз «200». И к тому же, если Леха вырос в интернате или просто детдоме, то у друга была мама, и, слава богу, что он выжил. А ранения, что же бывало и хуже, но оказалось, что хуже еще не было, раны гноились, не заживали, и Егорову дали отпуск на три месяца.
Костя не приходил и не звонил, что было на него не похоже, но понятно и не обидно. Видно не дождавшись, он поехал к матери, а там и завертелась карусель, может и встретил, ту самую единственную, о которой мечтает каждый, и которая будет ждать его возвращения. Вот и не звонит «Кот», чтобы лишний раз не беспокоить, а как все заживет, они и встретятся. Да и с чего он взял, что они всего лишь просто друзья. Надпись на стене учебки – «Для солдата нет уз более святых, чем воинское братство», глубоко врезалась в память и он в неё верил.
Летними ночами, когда боль не давала уснуть, Леха снова и снова вспоминал бой, взрыв и лицо вражеского снайпера, и вспомнил – Тимур Колыванов, вот кто это был.
Алексей еще только поступил в училище ВДВ, а Тимур его уже заканчивал. В ту весну Леха, как и всякий салага, в промежутках между отупляющей муштрой и нарядами, часто дежурил на КПП и был вынужденным свидетелем жарких свиданий и девичьих слез. Но больше всего ему запомнилась она. Не похожая ни на одну из вульгарных девчонок его фабричной окраины, словно сошедшая с киноэкрана, с копной светлых кудрей и зелеными русалочьими глазами, девушка со сказочным именем – Варвара.